С этой операцией медлить не следовало — если могущественные повелители Ассирии и Египта заключат договор с ахейцами, против Империи может выступить равная сила, а этого нельзя было допустить. Именно поэтому правительство Атлантиды бросило на маленькую гористую страну две своих самых крупных армии. Третья под командованием старого полуслепого Вирния концентрировалась в дельте Конго. После захвата Эллады Кемт и Ассирия попадали в гигантские клещи: с востока им угрожала Вторая Имперская под командованием Фермопила Ролоина, с запада — Первая Имперская, а Вирний — с юга.
Таким образом, размышлял Вилен, захват ахейских государств, по сути, решает всё. После разгрома Египта и Ассирии, независимыми останутся только два крупных государства — Элам и Индия, но их покорение не составит труда для опытных, великолепно вооружённых и обученных солдат Атлантиды. Этот поход должен доставить славу самому Вилену и всему роду Онесси, ту самую воинскую славу, которой новой династии не хватало, как астматику воздуха при восхождении на вершину горы. Он — Вилен был самым талантливым военачальником среди Онесси, он дрался в Ливии и Иберии под началом последнего представителя старой династии Ивена Аяхти, непобедимого полководца, грозы врагов. Кому, как не ему надлежало укрепить авторитет своего рода?!
И всё же Вилен в поход отправился с неохотой — ну не был он предназначен для воинской службы, он с гораздо большим пылом предавался мирным занятиям. Кому-то нравится посылать воинов на смерть и грабёж, а вот ему, Вилену по сердцу совсем другое — конная охота, выступления певцов и акробатов на пиршествах, ощущение власти, когда при его входе в помещения в низких поклонах сгибаются и юркие слуги, и гордая гвардия, и спесивые царедворцы.
А тут, как последний варвар, трясёшься на коне, спишь, когда и где придётся. Только сядешь перекусить, как неприятель непременно начинает очередную вылазку, а то и генеральное сражение. Например, при Киртаури ему так и не удалось пообедать. Египтяне навалились как раз в том момент, когда внесли черепаший суп — две стрелы пробили ткань шатра и впились в полотно стола, едва не пригвоздив к нему ладонь самого Вилена.
Это был день унижения, день позора! Второй, четвёртый, пятый и седьмой когопулы, атакованные львами-ассирийцами и чёрными, как смертный час, нубийцами, не смогли развернуться, скованные в тесноте ущелья, и на исходе второго часа обратились в бегство, смяв по пути шестой когопул и конницу. Только двадцать тысяч ветеранов спасли войско от полного уничтожения — они с такой яростью встретили египтян, с таким азартом дрались, будучи почти полностью отрезанными от остальной армии, что битва закончилась только ночью, под покровом которой разгромленные отряды Империи убрались восвояси. Этот кошмарный переход через пустыню Ахарис Вилен до сих пор вспоминает со страхом, вызывающим липкий пот и мелкую дрожь рук. Трупы умерших от ран и жажды валялись повсюду — ими был отмечен обратный путь армии; раненных бросали в поживу зверью и стервятникам.
Ветераны отличились и тут — они стоически несли своих соратников, щедро делясь с ними скудным водным и пищевым пайком, а умерших хоронили по всем правилам, принятым в Атлантиде. Сорок тысяч потеряла Первая Имперская в битве при Киртаури, и ещё столько же при отступлении. Она практически перестала существовать.
Отряды Фермопила в то же время только-только преодолели утомительный путь с берегов родины на берега Нила. Воодушевлённые одержанной победой египтяне немедленно атаковали вторую армию и сильно потрепали конницу. Хитрый, как все Ролоины, и опытный Фермопил отвёл свои когопулы немного назад, и, когда союзники снова ринулись в наступление, задал им такую трёпку, что только быстроногие кони фараоновской колесницы уберегли её владельца от неминуемой смерти.
Остатки союзного войска заперлись в крепости Эморонт, атланты немедленно осадили её, но их сил явно не хватало для успешного взятия города. Пока захватчики топтались у крепости, правитель Нижнего царства собрал резервы. С помощью союзных хеттов он отрезал атлантов от их основной базы — военного флота. С огромным трудом изворотливому, как вьюн, Фермопилу удалось прорваться сквозь тесное вражье кольцо.
В решающем сражении, прошедшем в дельте великого Хапи, измотанные воины Атлантиды нашли в себе сил достаточно лишь для защиты. Два дня длилась грандиозная битва, союзники, словно волки на кабана, наседали на изнурённого врага со всех сторон. Узнав о том, что к противнику подходят свежие силы, Фермопил на третий день погрузил поредевшую армию на корабли и отдал концы…