Обсуждая с начальником тыла генералом В. Ф. Коньковым возможные варианты снабжения армии, Михаил Ефимович предложил перед выдвижением войск на исходный рубеж включить в танковые колонны часть транспортных средств со всем необходимым, чтобы не испытывать ни в чем недостатка. Василий Фомич потом писал: «В самых сложных боевых операциях командующий армией Катуков находил время заслушать мой доклад и дать соответствующие указания. Так было, например, в Проскуровско-Черновицкой операции…
В этот период мне приходилось много раз летать на самолете из штаба тыла армии в штаб фронта и обратно. В сложной боевой обстановке тыл армии обеспечил войска всем необходимым для выполнения боевой задачи»[245].
17 марта корпуса Гетмана и Дремова сосредоточились в выжидательном районе. 31-й корпус генерала Григорьева снова забрали из армии для выполнения других задач. Катуков постоянно держал связь с командованием фронта, соседями — командующим 4-й гвардейской танковой армией Д. Д. Лелюшенко, командующим 60-й армией И. Д. Черняховским, с другими частями, приданными армии.
В штабе уточнялись сведения о противнике. Последнюю неделю заместитель Соболева по разведке подполковник В. А. Дубинский не зря гонял У-2 по армиям фронта, собирая информацию о немецких войсках. Выяснилось, что перед фронтом германское командование держит 3 пехотные и 4 танковые дивизии, в том числе 1-ю танковую дивизию СС «Адольф Гитлер», которой командует оберфюрер Виш[246].
О любых изменениях в составе немецких дивизий полковник Соболев постоянно докладывал командарму. Вот как он писал об этом:
«Иду к генералу Катукову доложить последние сведения об обстановке.
— Понастроили фашисты что-либо на берегу Днестра? — таким вопросом встречает Михаил Ефимович.
— Воздушная разведка совершала облеты южного берега реки, отмечены узлы обороны у мостов и переправ, — отвечаю командарму. — На днях…
— Что на днях? — перебивает генерал. — На днях мы будем вот где, — красным карандашом он проводит жирную черту от Збаража к Черновцам. — В наступление перешли и другие фронты. — Катуков проводит красные стрелы в предполагаемых направлениях ударов на юге Украины, упирая острия стрел в Черновцы и Кишинев. — Это, батенька, кумекать надо, что получится с группировкой противника. — Михаил Ефимович на карте обводит овал, включающий Проскуров, Жмеринку, Каменец-Подольский, — схватка предстоит большая»[247].
Наконец ожидание кончилось. 21 марта армия перешла в наступление. Утро выдалось туманным, сырым. После артиллерийской подготовки обработку переднего края противника начала штурмовая авиация 297-й авиационной дивизии. Катуков с волнением следил затем, как мотопехота преодолевала первую линию обороны противника.
В результате стремительного удара образовалась брешь шириной в 10 километров по фронту. В нее хлынули танковые и пехотные соединения. Войска выдерживали высокий темп наступления. За два дня пройдено до 50 километров, освобождено много населенных пунктов. Пробитая брешь в немецкой обороне вскоре была расширена до 60 километров, разорван надвое фронт 4-й немецкой танковой армии.
Весенняя распутица сдерживала наступление армии, тем не менее она продвигалась достаточно быстро. Передовые танковые отряды избегали фронтальных атак опорных пунктов противника, обходили их стороной, осуществляя широкий маневр на поле боя.
Ночью 23 марта командующий фронтом Г. К. Жуков передал радиограмму: «Армия действует хорошо. Продолжайте быстрее выполнять поставленную армии задачу. Не позднее 24 марта выйти на Днестр, с ходу форсировать реку на фронте Устечко, Залещики, исключительно Мельница-Подольская»[248].
Штаб армии почти ежедневно перемещался в какой-нибудь новый населенный пункт. Захватив Копычинцы, передовые бригады развернули наступление на Чертков. Немцы сосредоточили все свои силы на восточной стороне города, а комбриги Горелов и Бабаджанян, отказавшись от лобовой атаки, ударили с севера и северо-востока. Овладев северной частью Черткова, танкисты вышли к реке Серет. Гитлеровцы сопротивлялись, на мосту зажгли цистерну с бензином, надеясь таким образом остановить советские танки. Но и это им не помогло — бочку сбросили в воду, и танк Владимира Бочковского устремился в бой. В 9 часов утра город Чертков был полностью освобожден от оккупантов.
Катуков переместил свой КП в Чертков. Пока его оборудовали, Михаил Ефимович беседовал с жителями освобожденного города. Длинных речей держать было некогда: ждали дела. Все бытовые вопросы он предложил разрешать у военного коменданта.
248
Бабаджанян А. Х., Попель Н. К., Шалин М. А., Кравченко И. М. Люки открыли в Берлине. С. 142.