Обстановка на фронте менялась постоянно. Отступая, немцы не применяли массированных танковых контратак, как это было раньше, но на засаду можно было нарваться в любом месте. Мелкие группы немецкой пехоты и танков, попавшие в окружение, старались пробиться к своим войскам. Хотя их попытки, как правило, заканчивались плачевно, но дрались они отчаянно.
Например, во второй половине дня 17 января 1945 года небольшой городок Нове-Място, где размещалась оперативная группа Катукова, был атакован довольно крупным отрядом, в котором насчитывалось до двух тысяч солдат и офицеров, имевших артиллерию и 5 танков. Отряд был разбит, но с фронта пришлось отзывать дополнительные силы, в частности 64-ю танковую бригаду полковника Бойко[313].
Корпуса армии уходили все дальше и дальше на запад. Глубина задач дня для них была небывалая — 100–125 километров. Разумеется, это расстояние они проходили с боями, но танкисты и мотопехота действовали смело, напористо, командиры усвоили прописную истину, что их основная задача — не освобождение населенных пунктов, а нанесение ударов по коммуникациям и тылам противника, перекрытие путей его отхода и путей переброски резервов.
Из докладов командиров передовых бригад Темника и Гусаковского можно было составить картину состояния войск противника. Пленные говорили на допросах, что в 25-й танковой дивизии осталось не более 40 танков, в 19-й — не более 60–80 машин.
Кстати, полковник Гусаковский лично допрашивал командира батальона 19-й танковой дивизии капитана Бинатиля, о чем он, конечно, умолчал в своем докладе Катукову, но, когда закончились бои, рассказал фронтовому корреспонденту.
Когда автоматчики подвели немецкого танкиста и сказали, что он из 19-й дивизии, комбриг окинул его пристальным взглядом:
— А-а! Старый знакомый, Ахтырку помнишь?
Бинатиль расстегнул шинель и показал крест:
— Ахтырка.
Гусаковский усмехнулся, посмотрел на пленного, расстегнул дубленый полушубок. Вся грудь его горела и сияла орденами.
— Вот Ахтырка! — сказал он.
Немец долго не мог оторвать глаз от груди прославленного танкиста.
— Да, нам тогда здорово попало, — кисло улыбаясь, промямлил немец.
— А сейчас?
— Сейчас… Кажется, от дивизии ничего не осталось. — Помолчав, он добавил: — Скоро ничего не останется от всей Германии[314].
Продвигаясь вперед, 1-я гвардейская танковая армия сковала действия войск противника, не давала ему останавливаться и создавать оборону, продолжала гнать его все дальше и дальше на запад. Лишь на отдельных участках фронта, преимущественно в городах, немецкие гарнизоны оказывали сопротивление.
Развивая наступление, армия углубилась на территорию противника на 60 километров, расширила фронт прорыва до 45 километров, овладела городами и узлами дорог: Рава-Мазовецкая, Скерневице, Лович, Мышковице, Глухов, Бжезина, Стрыкув, Ленчице, Озоркув, Згеж, Александрув, вышла к реке Нер в районе Поддембице.
Катуков стремился добить части 8-го армейского корпуса, отрезать гарнизон города Лодзь от основных сил 9-й армии. К концу дня 18 января эту задачу удалось выполнить. Лодзь обойдена с севера, с юга ее обошли войска армии Чуйкова, а также 9-й танковый и 7-й кавалерийский корпуса.
19 января 1945 года Лодзь — крупнейший промышленный центр Польши — была очищена от немецких оккупантов.
Германское командование, стремясь оказать помощь терпящей поражение 9-й армии, начало переброску резервов с разных фронтов и из Германии. Кроме уже упоминавшейся дивизии «Бранденбург» из Познани шли минометные полки 10-й моторизованной дивизии, батальоны фольксштурма, части учебного артдивизиона и саперные подразделения. Все чаще на фронте стали появляться группы истребителей танков, вооруженных фаустпатронами. По указанию Катукова разведотдел армии создал специальные контргруппы, которые занимались выявлением фаустников и их уничтожением.
Никто не сомневался в том, что по мере продвижения армии к границам Германии будет расти сопротивление немцев. Нередко на пути движения корпусов и бригад появлялись эсэсовские части и специальные команды, на которые возлагалась задача остановить наступление советских войск.
Делались попытки из разгромленных пехотных, танковых и артиллерийских частей создать боеспособную группу, чтобы противопоставить ее танковой армии Катукова. Такая группа появилась в районе Коло, Кутно, Конин. Она насчитывала свыше 9 тыс. человек, имея на вооружении 40 орудий, 20 самоходных установок и 300 фаустпатронов. Остановить танковую армию она, конечно, не могла, но оказать серьезное сопротивление на каком-нибудь участке фронта была в состоянии[315].