Я прижалась спиной к стене, пока наблюдала за ним, позволив прохладе проникнуть сквозь рубашку и успокоить сердце. Я услышала тихий приказ, прозвучавший в его переговорном устройстве, и через минуту ещё три охранника побежали вверх по лестнице, их тени исчезли за поворотом лестницы. Бекки увидела меня, у нее в руках были щит и флайборд, которых я не видела раньше.
— Где ты взяла это? — спросила я, мгновенно отвлекшись на устройство в ее руках.
— Я купила перед самым возвращением, — объяснила она, наблюдая за охранниками, взбегающими по лестнице. — Что случилось?
— Кто-то вломился к нам в комнату.
У нее глаза на лоб полезли, и она побежала вслед за удаляющимися охранниками.
— Бекки, они сказали ждать здесь, — я все же последовала за ней и увидела перед нашей комнатой охранника, преграждающего ей вход.
— Мне нужно зайти в комнату, отойди с дороги!
— Это сейчас небезопасно, мисс Джонсон, — ответил он, злобно глядя на нее и держа за плечи, удерживая на месте.
Словно почувствовав ее страх, из ниоткуда появился Джордж и набросился на стоящего перед дверью охранника. Меньше чем за минуту охранник скрутил его, и Джордж не мог ничего сделать, кроме как закряхтеть.
— Мы здесь, чтобы защищать вас, ребята, а сейчас позвольте нам выполнять нашу работу, пожалуйста, — его тон был вежливым, и Джордж понимающе кивнул.
Мы с Бекки просто уставились на него, изумляясь, как быстро он подчинился.
Как только охранник ослабил хватку, она притянула к себе Джорджа.
— Ты что, не мог вырубить одного охранника?
— Нет, — проворчал Джордж и пробормотал что-то ещё, чего я не смогла разобрать.
В другой ситуации я бы рассмеялась, но сама мысль о том, что кто-то кроме тех, кого мы знали, был в нашей комнате, кто-то не отсюда… Осознание того, несколько опасным может быть этот год, прокатилось по мне как каток.
***
Все в комнате было перевёрнуто: наши кровати, телевизор, даже люстра. Нас могли убить, если бы мы находились в комнате, когда это произошло.
Охранники все ещё искали улики, чтобы выяснить, кем мог быть преступник, пока мы собирали собственные вещи. Я взяла свою маленькую деревянную шкатулку и прижала к груди, испытав облегчение от того, что ее не повредили. Я окрестила её своей шкатулкой драгоценностей, и в ней хранились все мои ценные вещи: колода карт, которую купила мне Бекки в мой первый учебный год, сломанный браслет, подаренный папой, я обещала себе, что починю его, когда у меня будет достаточно денег. Посмотрев в шкатулку, я не удержалась от мысли, что здесь хорошо бы смотрелась фотография мамы со мной на руках на мой первый день рождения, но я потеряла ее в ту ночь, когда драконы напали на нас на трассе 40.
Самым странным было то, что ничего не пропало, кроме ожерелья Бекки. Ожерелье было ценным, но не из-за стоимости, а как память. Это был единственный подарок, полученный ею от своего отца, когда она была ребенком. Во время взлома она была с Джорджем на отборочных соревнованиях для Варбельских игр, и она всегда снимала своё ожерелье и убирала его в свой тайник в комнате, когда у нее было искусство войны или другой предмет, где она могла потерять ожерелье. В нем был маленький фиолетовый камень, в металлических когтях двух драконов. Когда она, наконец, вошла в комнату, его нигде не оказалось.
Мы с Сэмми с ужасом наблюдали, как наши вещи разлетались в разные стороны, пока она искала его, и видели блестевшие в ее глазах слезы, когда она поняла, что оно пропало.
Я ещё ни разу не видела ее такой подавленной. Она даже позвонила Люсилль, чтобы рассказать, что произошло.
Когда суматоха улеглась, Мастер Лонгвей убедил нас, что преступник будет найден и наказан. Они даже вызвали Пола на допрос, но у него было алиби: у него была встреча с профессором Диксоном в то время, как взломали нашу комнату.
Если это был не Пол, то кто ещё это мог быть?
Люциан совершенно не поверил ему, но профессор Диксон заявил, что Пол был с ним все время. Никто не может быть в двух местах одновременно, даже Пол Саттон.
Так как наша комната была разрушена, было решено, что мы все втроём будем спать в больнице, пока все не приведут в порядок.
Я не могла уснуть на белой больничной кровати, пока тени танцевали на белых стенах. Втайне радовалась, что Констанс занималась бумажными делами в своём кабинете всего в нескольких шагах от нас.
Я тихонько постучала в приоткрытую дверь небольшого кабинета.
Констанс подняла глаза и улыбнулась, увидев, что это я.
— Не можешь уснуть?
Я кивнула и сказала:
— Извините, что я пропустила наше чаепитие. Предложение ещё в силе?
— Пододвигай стул, — сказала она и направилась к чайнику, окруженному кружками, на угловом столике и включила его.
Она села обратно в коричневое кожаное кресло и вздохнула.
— Кажется, неприятности преследуют тебя повсюду, Елена Уоткинс.
— Я об этом не просила.
— Я знаю. Просто я беспокоюсь о тебе, вот и все, — она выглядела усталой и аккуратно потерла глаза указательным и большим пальцами. В голове всплыл фотоснимок из передачи, где она была в своей драконьей форме, отчаянно пытающейся прорваться в Итан, когда его поглотили лианы, это заставило меня вспомнить, почему я так сильно хотела поговорить с ней.
— Почему вы не рассказали мне о своей семье?
Она задержала на мне взгляд на несколько секунд, а затем быстро перевела его на свой стол. Она еле заметно, грустно улыбнулась.
— Это было так давно, Елена, и я не хотела обременять тебя своими проблемами.
— Это не бремя. После всего, что вы для меня сделали. Она была Солнечным Взрывом, правильно?
Констанс кивнула.
— Ее звали Аноук. Это было задолго до того, как я стала работать в академии. В Элме была медицинская конференция… — она глубоко вздохнула, замолчав. — Что-то мне подсказывало, что не должна идти, но я была так решительно настроена. Если бы я осталась…
— Вы тоже могли оказаться в ловушке.
— Я была бы со своей семьёй, — ее глаза стали грустными, и она немного нахмурилась.
— Сколько ей уже?
— Девятнадцать, почти двадцать. Мы с Изабель отложили яйца в одно и то же время. Мы были так счастливы, потому что это были наши первые яйца. Когда из моего вылупился Солнечный Взрыв, а из яйца Изабель Блейк, нашей гордости не было предела. Мы думали, что они будут расти вместе, и они были очень близки. Блейк повсюду искал ее, после того как лианы поглотили Итан в тот день. Он не мог понять, что ее больше нет.
— Как вы с этим справляетесь?
— Думаю, я просто продолжаю двигаться вперёд.
На некоторое время воцарилась тишина, а затем я кое-что вспомнила.
— Итак, Линг?
Она рассмеялась.
— Мой муж был генералом при дворе короля Альберта.
Я вспомнила о карте генерала в моей шкатулке для драгоценностей и встала, чтобы взять ее.
— Подождите здесь, — сказала я и побежала к своему чемодану. Шкатулка была спрятана под всей моей одеждой, и я стала искать карту. Наконец, я нашла ее, засунула шкатулку обратно в чемодан и побежала в кабинет Констанс. — Это он? — я протянула ей карту.
Она, не отрываясь, смотрела на нее, потом прикрыла рукой рот, а в глазах у нее заблестели слезы.
— Откуда ты ее взяла?
— Первая коллекционная колода карт, купленная мне Бекки.
Она кивнула, продолжая смотреть на изображение своего мужа.
— Это по-настоящему редкая карта, Елена, — прошептала она, отдавая ее мне.
— Возьмите. Для вас это более ценно.
Она встала после моих слов и прижала меня к себе.
— Спасибо большое, ты не представляешь, как долго я ее искала.
Она открыла ящик стола и показала сотни карточек, лежащие в нем.
— Наконец-то, — тихо произнесла я.
Она отпустила меня и ласково посмотрела на меня.
— Что?
— Я смогла что-то дать и вам.