Кто-то ворвался с улицы.
— Варвары в городе! Они захватили северные ворота!
Анса стоял ошеломленный, не в состоянии двинуться с места. Как это могло случиться? Ведь выстрел был самым легким за всю его жизнь! Но вместо врага он убил друга. Охваченный ужасом и чувством вины, он почти не слышал, что происходило внизу. Кто-то показывал на него, но остальных заботили более важные вещи. Стоял сильный шум, люди кричали что-то о варварах в городе.
Его оцепеневший мозг пытался разобраться в происходящем. Воины-шессины столпились вокруг Гассема и прокладывали ему дорогу к выходу из зала. Их огромные копья сверкали, как лезвия непостижимых механизмов, и стражи королевы отшатывались в стороны. Несмотря на свое состояние, Анса отметил, что они и не пытались сражаться.
Потом он увидел Шаззад. Гассем нес ее на согнутой руке, она свернулась клубочком, как ребенок, зажав руками бок, оперение его стрелы виднелось между ладонями, будто она держала в руках цветок. Его затошнило, когда он увидел, что стрела пронзила ее насквозь, и на фут торчащее из спины острие блестит от ее крови, и красные капли чертят дорожку на полу.
Пока он в болезненном ужасе смотрел на дело своих рук, в него едва не вонзилось копье. Слабый звук и стальной блеск он заметил как бы издалека, но годы тренировок воина довели реакцию тела до автоматизма, думать ему не требовалось. Он развернулся и отразил удар тем, что было у него в руках — своим луком. Бронза, отделанная по краям сталью, прорубила дерево и рог. Среди обломков инструментов, которые побросали бежавшие в панике музыканты, стоял с копьем в руках юный воин-шессин, которого Анса пожалел днем. Меховую накидку он потерял. Анса увидел его лицо и все понял.
— Лериса! — Удерживая копье, застрявшее в расщепленном луке, он начал вытаскивать свой длинный меч. Лериса была невысокой, но держала копье двумя руками, а он удерживал свой лук только одной левой. Изогнувшись всем телом, она вырвала лук из его руки в то мгновение, когда он полностью вытащил меч из ножен. Лериса ударила луком о перила балкона, освободив копье, и, размахнувшись, зацепила острием голову Ансы. Принц пошатнулся, кровь тут же пропитала его волосы, но он яростно отразил следующий удар копья своим мечом. Металл лязгнул о металл, и через вибрирующую сталь своего меча Анса почувствовал, что ее хватка на древке копья ослабла. Хоть он и ослаб от ран, но все же был сильнее Лерисы. Она еще раз всем телом налегла на свое копье, сделав рывок в сторону Ансы и сдерживая его меч.
— Я сегодня пощадил тебя! — выдохнул он. — Я уже нацелился в тебя из лука, но сохранил тебе жизнь!
— Я могла бы пронзить тебя копьем, когда пробегала мимо, но у меня было более важное дело. Нам обоим есть о чем сожалеть. Ты опозорил меня и убил Шаззад! — прорычала она, и ему показалось, что она не человек, а дикий зверь. Лериса резко ударила его коленом в пах, из глаз посыпались искры, и весь мир начал вращаться вокруг в тошнотворной муке. Из последних сил он навалился на нее, прижав Лерису всем телом к перилам балкона. Оружие оказалось зажато между ними, он бедрами вжимал ее ягодицы в перила, толкая ее все дальше и дальше, заставляя ее перегнуться через поручни. Если он не сможет зарубить ее, то сломает ей позвоночник.
Ее голова откинулась назад, и Лериса пронзительно закричала — высокий, резкий вопль боли и ярости. Внизу Анса увидел шессинов, которые проложили себе путь через весь зал, оставив позади мешанину мужских и женских тел. Гассем поднял голову и увидел их. Он что-то выкрикнул, и один из шессинов резко повернулся, нацелив на Ансу копье, но принц выпрямился, рванув перед собой Лерису. Гассем выкрикнул еще одну команду, и воин опустил копье.
Доведенный до бешенства, Анса рывком повернул Лерису, сжав ее запястья за спиной одной рукой, с усилием приподнял ее и опустил с другой стороны балкона так, что она повисла над группой шессинов. Широкое лезвие меча оказалось у нее под подбородком, вонзившись в нежную плоть. Тонкая струйка крови потекла у нее по шее. Теперь достаточно было отпустить руку, и голова Лерисы слетит с плеч. Все замерли на долгие секунды, никто не решался шевельнуться. Снаружи по-прежнему раздавались крики, но в тронном зале повисло молчание.
— Меняемся, Гассем? — выкрикнул Анса.
Лериса дергалась и извивалась в его руке, ослабляя хватку.
— Меняемся! — немедленно откликнулся Гассем, на чьем лице отражалась только одна забота.
— Ты первый. И поспеши, моя рука слабеет, а женщина, которую держишь ты, возможно, уже мертва.
Гассем сделал несколько шагов в сторону от своих людей и мягко положил Шаззад на окровавленный ковер, стараясь, чтобы торчащая стрела не задела пол. Он нежно погладил ее по волосам и отошел, чтобы встать под балконом с поднятыми вверх руками.