Дальше вверх. Следующий пролет пустой, врагов нет, и это хорошо. Резню он устроит потом, а сейчас надо найти Шалагуда. Кровный враг еще выше, во дворце лабиринта. Гронд помнил, где его покои. Был здесь в детстве с отцом, когда еще тот считал эту тварь другом. Как давно же это было… Но сейчас не до воспоминаний. Душа требует мести.
Еще один пролет. Стражник на обзорной площадке. Стоит и что-то там рассматривает под ногами, водя носком кованного титаном сапога по полу. Расслабились рабы Шалагуда. Давно им не противостоял достойный соперник. Сейчас Гронд исправит эту несправедливость.
Прыжок со ступенек снизу. Гибкое тело, оттолкнувшись руками от ограждения бесшумно взлетает вверх, и падает на спину рыцаря. Резкое движение руками, хруст позвонков в шее, и обмякший стражник падает под ноги улыбающегося Фале.
Нет ничего приятнее, чем смерть врага.
Но надо подниматься еще выше, и там может быть много тварей, там жилые районы, там главная площадь. Незаметно пробраться трудно. Поднимется тревога, и Шалагуд запрется в лабиринте, и не покажется пока Гронда не убьют слуги. Не этого желает душа. Умереть можно только после того, как плюнешь на труп врага, когда чувства в груди порадуются мести, и успокоятся.
Рыцарские доспехи малы, и неудобны, но ради справедливого возмездия можно потерпеть эту неприятность. Сквозь забрало мир похож на тюрьму. Фале хищно улыбнулся. Ведь это не он в тюрьме, а все они. Теперь его не отличить от слуг подлой твари, вот только под доспехами не трепещущая страхом скользкая субстанция раба, а вольная душа гордого Эльфийса.
Жди Шалагуд. Он скоро придет, и ты ответишь за все.
Вернерра отодвинула ноутбук и откинулась на спинку кресла. Какой оказывается огромный мир окружает нас всех. Мы сидим в своей ракушке, считая себя совершенными творениями, и не знаем, что где-то там есть другие места, где кипят страсти, идут войны. Где так же, как и на земле любят, и ненавидят, рождаются, растят детей и умирают.
Как хочется увидеть все это собственными глазами. Вот только это невозможно Те миры не приспособлены для человека. Воздух не тот, атмосферное давление не то, может как раздавить, так и разорвать изнутри. Остаются только книжки профессора, которые все без исключения читатели считают фантазией, и даже не подозревают, что это автобиография внеземного существа.
Девушка оглянулась. Николай Сергеевич сидел у появившегося из неоткуда камина в кресле качалке, накрытый клетчатым пледом и монотонно раскачиваясь читал одну из своих черных книг.
Гоо спал, откинув голову на спинку еще одного кресла рядом со столом, на котором парил вездесущий, всегда горячий кофейник.
Захотелось кофе. Вернерра тихонечко подошла и взяла чашку. Ворона приоткрыл один глаз, подмигнул, и снова закрыл. Девушка улыбнулась, и налила кофе.
— Капни коньячку. — Гоо достал от куда-то из воздуха пузатую бутылку темного стекла. — Настоятельно рекомендую двенадцать капель. Триста сорок один год, пять месяцев и четыре дня выдержки. Количество звездочек не поместилось бы на этикетке, даже если бы она там была. Успокаивает нервы, добавляет сил, ну и просто это очень вкусно.
— Скажи, Гоо? — Девушка села напротив. — А что с этой бабкой не так? С виду приятная старушка. Милая такая, чистенькая, улыбка добрая.
— Если бы внешний вид отражал состояние души, то нам, ловцам душ, было бы очень легко работать. Идешь себе по городу и смотришь:
Вон грязный бомж в контейнере копается, рожа черная от загара, и той мерзости, что бедолага употребляет внутрь. Ну чем тебе не объект для отправки на божий суд. Бери на карандаш, жди, когда преставиться, и получай благодарность от высшего. А ведь все не так.
На самом-то деле, душа под этой грязью хрустальная. Несчастный он. Не научился в свое время говорить: «Нет». Не научился предавать, не научился врать, а привык любить и верить. Воспитали так глупые родители. Вот и выгнали его обманом на улицу, обобрали до нитки, а он, не зная, как дальше жить запил. За что же его судить прикажете? Вот и я говорю, что не за что.
Или скажем подъезжает «Феррари» желтое, нет, лучше красное. Выскакивает в черном фраке водитель, распахивает дверцу, а оттуда… Ах! Королева, только что кровей не царских. Белое платье в пол, хвостом павлиньим метет, декольте, так что прелести наружу, бриллиантами вся, как змея чешуйками усыпана, туфли из цельных рубинов.