Весельчак потер подбородок и сам будто позеленел от досады.
— Да, приятель. Невезуха так невезуха. И что ты забыл у нее в сумочке? — На гнома смотрел молодой парень с огромными глазами под кипой нечесаных темных волос.
— Ничего! — искренне ответил Весельчак, испугавшись подозрений в воровстве.
Парень криво ухмыльнулся:
— Да я шучу. Видно же, тетя сама виновата. — Парень хлопнул гнома по плечу, а другую руку приложил козырьком ко лбу и опустил к большим синим глазам, в которых плескался задор: — Спускай брови, ни то они у тебя с прической срастутся.
Затем парень отошел к невзрачной серой стене здания. Его длинный плащ, вероятно, был когда-то черным, а теперь почти сливался с фоном. Он поднял с пола саксофон и затянул мелодию, которая и влекла сюда Весельчака. В ногах у него лежали раскрытый футляр от инструмента с парой смятых бумажек внутри и прислоненная к нему картонка с надписью “доллар за песню”.
— Так это ты музыкант? — Гном подошел чуть ближе.
— Как видишь, — прервался парень.
— И ты поешь за доллары?
Музыкант кивнул с кривой ухмылкой.
— Знаешь, я хотел покушать, но мне тоже сказали, что нужны… эээ… — Задавать такие вопросы было неудобно, поэтому гном просто ткнул в сторону таблички. — Не расскажешь, что это, доллары?
— Голодный?
Вместо ответа живот Весельчака издал громкое урчание. Музыкант по-доброму усмехнулся той же кривой улыбкой, достал из кармана полузасохшую булку и протянул ему. Весельчак поблагодарил и с удовольствием откусил.
— И откуда ты такой странный? Из Европы?
Весельчак ни то кивнул, ни то пожал плечами, но музыкант, словно и не ожидая ответа, сказал:
— Доллары — это деньги. Как говорится, самые желанные мужчины — не такие, как мы, а те, что на зелёных банкнотах. Ну, или как-то не так говорится… Но Франклин точно самый желанный.
Весельчак не совсем понял, что музыкант имел в виду, а поэтому уточнил:
— Вот эти бумажки у вас вместо монет?
— И монеты тоже есть, но центы в наше время почти ничего не стоят. Чтобы выжить нужны доллары, приятель, — глубокомысленно произнес парень и поднес саксофон к губам.
— Постой. А могу я тоже получить доллар за песню? — спросил Весельчак.
— Хм, почему бы и нет? Играешь?
— Пою, — Весельчак прокашлялся и запел первое, что пришло ему в голову.
Жил на свете Весельчак -
Непоседа и смельчак.
Любил песни голосить -
Брата своего дразнить.
Музыкант подстроился под простой мотив песни гнома и дунул в саксофон, выпуская ноту за нотой. Весельчак почувствовал, как музыка кружится по улице, заряжая сердце своей энергией. Слова для второго куплета пришли из ниоткуда, как и всегда. Он запел и стал двигаться, притопывая и размахивая руками в цыплячьем танце.
Ты с него бери пример:
Несмотря на ссор размер,
Никогда не вешай нос,
Чтоб он к полу не прирос!
Весельчак закончил петь, взяв высокую ноту. Люди, ненадолго собравшиеся вокруг музыканта, еще пару мгновений постояли, будто вспоминая, куда направлялись до этого, а потом молча разошлись, не удостоив выступление даже аплодисментами. Лишь несколько смятых бумаг упали в открытый футляр. Эта песенка еще ни разу его не подводила, и даже Ворчун криво усмехался, когда Весельчак принимался вытанцовывать под ее простой мотив. Но из этих людей никто даже не улыбнулся. Гном смотрел на проносящийся мимо людской поток и хмурился так, что сам мог увидеть собственные кустистые брови. Впервые они спустились сюда самостоятельно.
— Не расстраивайся, приятель! — сказал музыкант, хлопнув гнома по плечу. — Им всем не до нас. Главное, денег дают.
— Слушай, а ты и правда на гнома похож. Выступал на Бродвее?
Гном не понял вопроса и просто пожал плечами.
— Я б и сам хотел стать артистом. Сниматься в Голливуде… — Его взгляд мечтательно устремился вдаль. — А как тебя зовут?
— Весельчак.
Музыкант засмеялся приятным заразительным смехом.
— Это имя тебе подходит, — И протянул гному три бумажки: — Забирай. Это твои. На пару дней хватит.
Весельчак рассмотрел цифры на зеленых бумажках.
— Здесь не один доллар! Я не могу забрать все.
— Я еще заработаю, — отмахнулся парень, уже пристраивая в руках саксофон. — Тогда возьми это, — Весельчак вынул из кармана маленький камушек и протянул музыканту. Я не знаю, что с ним делать, а ты разберешься. Это настоящий алмаз. Такой драгоценный камень.