И эти приказы были написаны только как следствие того, что произошло с Сандрой Крэндолл.
Учитывая всё это, «нелепые» претензии манти к Мезе начинали казаться намного менее нелепыми. А тот факт, что Технодайн так своевременно усовершенствовал противокорабельные ракеты дальнего радиуса действия в тот самый момент, когда аналитики дома, в Старом Чикаго, наконец узнали радиус поражения мантикорских ракет, было другим «совпадением» которое Филарете было трудно проглотить.
Нет, подумал он, опустив бокал и глядя на вино в нём. Нет, ты — пульсер, нацеленный на Мантикору твоими «друзьями», Массимо. Как Крэндолл до этого. И кто-то еще — кто-то непосредственно в самой солнечной системе — также должен участвовать в этом. Это — единственный способ, которым можно было «о, совсем случайно подвернувшиеся» ракеты втиснуть в расписание так гладко. Возможно, это Кингсфорд. Он достаточно давно научился нажимать на кнопки Раджампета. Или это может быть сам Раджампет. Я никогда не подумал бы, что он достаточно умен для хорошего заговора, но кто-то может управлять им так же, как Крэндолл… или мной. И когда ты сводишь всё вместе, то понимаешь, что это невозможно без кого-то наверху. Кто-то в нужном месте в управлении логистики может закулисно руководить всем этим, по крайней мере тем, что касается ракет. Не то, чтобы действительно имело значение, как они играют эту партию. Нет, вопрос в том, нужен ли я им в этом месте на всякий случай, или они все время двигали фигуры с расчётом, что Крэндолл будет сброшена с доски? Потому что, если они сознательно пожертвовали ею, то точно то же самое они могут сделать с тобой.
На первый взгляд он не видел, какая выгода для кого-либо в системе Мезы в уничтожении трех или четырёх сотен соларианских кораблей стены. С другой стороны, будь он проклят, если сможет увидеть выгоду в том, что случилось с Крэндолл. Так что либо они просчитались в ее случае, либо им это было выгодно.
Удивительно, но ни один из вариантов ему не нравился.
* * *
Вошедшая техник со скучающим видом кинула на стол свой чип с ID и приложила ладонь к сканеру прежде, чем ступить на мостик корабля ФСЛ «Филипп Оппенгеймер». Сканер быстро, но тщательно сверил биометрические данные чипа с ДНК на приложенной руке. После чего замигал зелёными огоньками, и вахтенный офицер, подняв бровь, взглянула на вновь прибывшую.
«Разрешите взойти на капитанский мостик, мэм?» — спросила техник с приветствием, которое, возможно, было немного более чётким.
«У нас есть сбой в системе, о котором я не знаю, старшина… Хардер?» — не отвечая на её приветствие, спросила вахтенный офицер, рассматривая считанные с ID данные.
«Не думаю, мэм,» — ответила Хардер. «Только рутинная, плановая проверка, которую кто-то забыл сделать. Или просто забыл зарегистрировать».
Тон Хардер ясно показывал, что ей не нравится быть присланной для исправления чьей-то ошибки.
«Главный инженер послал меня, чтобы удостовериться, что всё сделано и сделано правильно». — продолжала она. «Скорее всего, всё нормально, но капитан Хершбергер хочет удостовериться, что это на самом деле так».
«Хорошо, не буду спорить» — согласилась вахтенный офицер, и кивнула Хардер, пропуская её.
Нонком вытащила свой мини-компьютер с нарядом на работу и снова прочитала перечисленные в нём задания, чтобы подготовиться прежде, чем направится через мостик. Она вытянула панель доступа позади пульта адмирала Дэниэлса, плюхнула набор инструментов на палубу, и вытащила обширную коллекцию молекулярных схем со своим тестовым оборудованием.
* * *
«Это интересно,» — тихо сказал Антон Зилвицкий.
Он сидел на месте офицера связи на тесном мостике хевенитского курьерского бота. На таком непритязательном корабле не могло быть настоящих военных сенсоров, их намного более простые сенсорные гарнитуры также не были голографическими. Вместо этого главный компьютерный экран показывал те данные, какие удалось собрать, и обычно этим занимался офицер связи. Так случилось, что официальный связист курьерского бота — которому на вид было не больше двенадцати — попал в корабельный лазарет по смехотворной причине — у него никак не мог прорезаться зуб мудрости.