Мантикорская доктрина склонялась в пользу использования строя ЛАКов как основного щита в сражениях. Они были строго субсветовыми, но это не было значимым фактором в гиперпределе звезды, а очень немного сражений имели место вне гиперпредела. И в то время как даже у мантикорских ЛАКов было гораздо меньше наступательной огневой мощи дальнего действия чем, скажем, у «Роланда», и особенно «Катан», но противоракетная эффективность была почти такая же. Они не могли нанести такие большие повреждения, но лазеры мультидвигательных ракет сделали это в значительной степени спорным вопросом. Эсминцы не могли пережить больше одного или двух попаданий от тяжёлого оружия, к тому же их было намного легче поразить в первые минуты сражения, чем что-то столь же маневренное как ЛАК.
В то время как легковесы Трумэн отвлекли огонь на себя, остальная часть Восьмого Флота разворачивалась и начала переходить в боевой порядок Танго-два. Никто в штабе Хонор на самом деле не ожидал от соларианских МДР такого массированного огня, но КФМ полагалось быть готовым ко всему. Вот почему она, ее рабочая группа и командующие оперативных подразделений уже проработали в точности такую же ситуацию на планёрках. И, после анализа тактических данных полученных в ходе схваток с Республикой Хевен и интерполяции данных боёв Мишель Хенке в секторе Талботт, Хонор и ее штат развили новую защитную доктрину.
Традиционная противоракетная оборона создала каждую платформу по единому, жёстко заданному образцу, разработанному чтобы задействовать все оборонительные системы направленно к потенциальной угрозе. Чтобы сосредоточить такую концентрацию защитного огня, боевые единицы оперативной группы или флота держали плотный, непоколебимый строй с каждым подразделением, тщательно сформированный в самом оптимальном порядке. Такая слаженность маневрирования даже в сердце яростного боя, требовала высококвалифицированного персонала со стальными нервами, и это было маркой Королевского Флота Мантикоры уже несколько поколений.
Но массированные залпы подвесок с МДР привнесли беспрецедентное напряжение в эту доктрину. Когда угроза измеряется десятками тысяч лазерных боеголовок вместо десятков или сотен, даже самого точного ответного огня будет недостаточно, чтобы предотвратить поражение. Поскольку угроза прогрессировала, Мантикора ответила на неё, увеличивая плотность, мощность, и точность своего противоракетного оружия, все же многие из тактиков КФМ пришли к выводу, что, в отсутствие сколько-нибудь значимого усовершенствования имеющихся систем обороны, простое уплотнение огня лазеров и пусковых противоракет достигло предела.
Хонор была одним из этих тактиков. Она с осторожным оптимизмом смотрела на платформы «Сирены», которые представляли совершенно новое поколение очень эффективных ложных целей, и горячо поддержала решение массово модернизировать оборонительное вооружение платформ «Замочной Сважины». Несмотря на это, она была вынуждена прийти к заключению, что флот выжил до настоящего времени большей частью благодаря присущей ведению ракетного огня со сверхдальних расстояний погрешности, чем всем улучшениям его обороноспособности. Хуже было то, что оставалось только вопросом времени, когда ставшему столь изобретательным при Томасе Тейсмане и Шеннон Форейкер Флоту Республики Хевен удастся повторить — или по крайней мере приблизиться — к точности стрельбы «Аполлона» на дальних дистанциях. Тогда дела станут плохи.
В конце концов, если корабли стены не собираются стать просто очень дорогой сидячей мишенью, они должны начать перехватывать ракеты еще дальше, увеличивать активную ПРО флота за рамки 3 600 000-километровой дальности сегодняшней противоракеты Марк–31. Проблема была в том, как достичь этого. Дальнейшее усиление периметра ЛАКами, перемещение этих прикрывающих платформ глубже в зону угрозы было одним подходом, но то, что Хонор действительно хотела, было настоящей возможностью для кораблей стены расширить свою дальность перехвата. Она и ее штаб имели кое-какие мысли о том, как это может быть осуществлено, и она знала, что Соня Хэмпхилл тоже рассматривает этот вопрос, но сейчас ей приходилось бороться с тем, что она имела, а не тем, что она хотела бы иметь, именно поэтому строй Восьмого Флота был не совсем таким, как предусматривал Устав(?).