Да ниспошлет Свет, чтобы Илэйн уже прибыла в Андор. Не может быть, чтобы она до сих пор была с мятежницами. Не сейчас, когда ее страна оставалась без королевы. Ее долг перед Андором перевешивает долг перед Белой Башней.
«А как обстоит дело с твоим долгом, Гавин Траканд?» – мысленно спросил он себя.
Гавин не был уверен, остались ли у него долг или честь. Может быть, вина за гибель Хаммара, кошмары войны и смерти у Колодцев Дюмай мучили его оттого, что он, как начинал понимать Гавин, неправильно выбрал сторону. Его верность принадлежала Илэйн и Эгвейн. Так почему же он продолжает сражаться в битве, до которой ему не было дела, почему он помогает стороне, которая – по всем имеющимся у него сведениям – была совершенно противоположна той, какую выбрали Илэйн и Эгвейн?
«Они – всего лишь принятые, – сказал он себе. – Илэйн и Эгвейн не выбирали, на какую сторону встать, они просто выполняют чужие приказы!» Но слова, сказанные ему Эгвейн тогда, много месяцев назад в Кайриэне, заставляли предполагать, что выбор она сделала по своей воле.
Она сделала выбор. Хаммар сделал выбор. Гарет Брин, со всей очевидностью, тоже. Но Гавин по-прежнему хотел оказаться на обеих сторонах. И это разрывало его на части.
Когда от деревни отряд отделял час пути, Гавин приказал сесть на коней и выехать на дорогу. Остается надеяться, что разведчики Брина не станут осматривать местность за околицей деревни. Если они возьмутся за поиски следов, то наверняка обнаружат следы пятидесяти всадников – такое сложно не заметить. Сейчас лучше всего добраться до твердой земли, где на наезженной дороге их следы затеряются среди тысяч прошедших по ней чужих сапог и башмаков, копыт и колес. Две пары солдат из отряда Гавина ехали в дозоре впереди и еще две держались позади. Остальные сохраняли молчание, хотя лошади теперь неслись шумным галопом. Никто не спросил, почему они отступили, но Гавин знал, что они, как Джисао, тоже теряются в догадках и мучаются сомнениями.
Они были славными парнями. Пожалуй, даже слишком. С Гавином, пришпорив коня, поравнялся Раджар. Всего несколько месяцев назад он был едва ли не мальчишкой. Теперь же Гавин не мог не считать его – как и всех прочих – солдатом. Ветераном. Одни набираются опыта за долгие годы жизни. Другие обретают опыт в течение считаных месяцев, глядя на то, как гибнут их друзья и товарищи.
Гавин поднял взгляд вверх. Ему не хватало звезд. Свой блеск они прятали от него за этими облаками. Точно как айильцы прячут лица за своими черными вуалями.
– Раджар, что мы сделали не так? – продолжая скакать, спросил Гавин.
– Не так, лорд Гавин? – переспросил Раджар. – Не думаю, что мы совершили ошибку. Мы же не могли заранее узнать, какие деревни патруль выберет для проверки или что они не свернут на старую Фургонную дорогу, как вы надеялись. Может, кто-то и сомневается, но мы правильно сделали, что отступили.
– Я не о набеге, – сказал Гавин, покачав головой. – Я обо всей этой треклятой ситуации. Ты же должен был не на фуражиров набеги устраивать и не разведчиков убивать. К этому времени ты должен был стать Стражем какой-нибудь новоиспеченной Айз Седай.
«А я должен был быть в Кэймлине, подле Илэйн».
– Колесо плетет так, как желает Колесо, – заметил Гавину его соратник.
– Оно заплело нас и затянуло в яму, – пробормотал Гавин, снова поглядев на хмурое небо. – И Элайда, похоже, вытаскивать нас не торопится.
Раджар, уступавший в росте Гавину, укоризненно посмотрел на командира снизу вверх.
– У Белой Башни свои методы, лорд Гавин, и свои мотивы. Не нам о них задумываться. Что толку от Стража, если он станет сомневаться в приказах своей Айз Седай? Сомнение погубит обоих – и его, и ее.
«Ты не Страж, Раджар. В этом-то все и дело!» Но вслух Гавин ничего не сказал. Казалось, никто из остальных Отроков подобными вопросами не терзался. Для них мир был гораздо проще. Поступать следует так, как велит Белая Башня – и Престол Амерлин. Ну и что, если эти приказы как будто имеют целью тебя погубить.
Три сотни юнцов против армии из пятидесяти тысяч закаленных солдат под предводительством самого Гарета Брина? Такова воля Амерлин или нет, но это смертельная западня. Отроки до сих пор живы единственно лишь потому, что Гавину известно, как действует его прежний наставник. Он знал, как Брин мыслит, куда направит патрули и верховую разведку, и знал, как избежать его поисковых отрядов.
И все же это безнадежная затея и его старания тщетны. Гавин даже и близко не имел в своем распоряжении сил, необходимых для того, чтобы вести по-настоящему серьезные действия и изматывать противника, а не просто беспокоить его, особенно если учесть, что Брин давно ведет осаду и успел укрепить свои позиции. Кроме того, возможностей снабжать такую армию, по сути, не имелось. Откуда войскам Гавина брать продовольствие? Да, они покупали съестные припасы в окрестных деревнях, но этого едва хватало, чтобы самим прокормиться. Как среди зимы они могли нести на себе все необходимое и при этом достаточно быстро передвигаться, чтобы совершать неожиданные набеги?