– Это все отговорки, – сказал Брин. – Нет, я знаю, что так и было. Но ты – Айз Седай. Ты можешь взять факты и с той же ловкостью, как прочие используют ложь, искусно скрыть за ними настоящую правду.
– Хочешь сказать, что я лгу? – с вызовом в голосе спросила Суан.
– Нет, – ответил он. – Ты просто нарушила клятву.
Она посмотрела на него расширившимися глазами. Ну что ж, она не станет смягчать правду…
Но Суан все еще медлила. Он задумчиво смотрел на нее, окутанный сиянием двух источников света. Сдержанно, но не обвиняюще.
– Знаешь, именно этот вопрос и привел меня сюда, – сказал он. – Поэтому я выслеживал тебя все это время. Поэтому я все же присягнул этим мятежным Айз Седай, хотя у меня не было никакого желания ввязываться в очередную войну у Тар Валона. Все это я сделал для того, чтобы понять. Мне нужно знать. Почему? Почему женщина с такими глазами – горящими, незабываемыми – нарушила свою клятву?
– Я же сказала, что вернусь и исполню обещание, – сказала Суан, отворачиваясь и встряхивая перед собой рубашку, чтобы разгладить на ней складки.
– Снова отговорка, – тихо промолвил Брин. – Еще один ответ под стать Айз Седай. Услышу ли я когда-нибудь от тебя всю правду, Суан Санчей? Доводилось ли хоть кому-нибудь ее от тебя услышать?
Брин вздохнул, и Суан услышала шуршание бумаг, и пламя свечи затрепетало чуть сильнее, когда он снова вернулся к докладам.
– Я была еще принятой в Белой Башне, – тихо заговорила Суан, – когда оказалась одной из тех четырех, кто присутствовал при Предсказании, объявившем о неизбежном рождении Дракона Возрожденного на склонах Драконовой горы.
Шелест бумаг стих.
– Одна из трех других, кто был при Предсказании, – продолжила Суан, – умерла на месте. Еще одна – вскоре после этого. Уверена, что ее – саму Амерлин – убила Черная Айя. Да, она существует. Если ты хоть кому-то обмолвишься, что я признала этот факт, я вырву тебе язык.
Суан помолчала.
– Но до своей гибели Амерлин отправила Айз Седай на поиски Дракона. Одна за другой эти женщины исчезли. Должно быть, перед тем, как убить Тамру, Черные сестры пытками вырвали у нее их имена. Так просто она бы их не выдала. Я до сих пор содрогаюсь, стоит мне задуматься о том, что ей пришлось вынести.
Вскоре осталось только двое, кто знал. Морейн и я. Мы не должны были слышать Предсказание. Мы были всего лишь принятыми и случайно там оказались. Уверена, что Тамре как-то удалось утаить от Черной Айя наши имена, иначе нас непременно убили бы, как и других.
Нас осталось двое. Только мы двое во всем мире знали о том, что грядет. По крайней мере лишь двое из тех, кто служил Свету. И поэтому, Гарет Брин, я поступила так, как должна была поступить. Я посвятила свою жизнь приготовлениям к приходу в мир Дракона. Я поклялась, что мы переживем Последнюю битву. Что сделаю то, что необходимо – все, что будет необходимо, – что вынесу возложенное на меня бремя. Был только один человек, кому я могла доверять, и теперь она мертва.
Суан повернулась, встретившись с Брином взглядом. От ночного ветра подрагивали стенки палатки и колебалось пламя свечи, но Брин сидел неподвижно, не сводя с нее взора.
– Теперь ты понимаешь, Гарет Брин, – сказала она. – Я должна была отложить исполнение данного тебе обета, потому что у меня были и другие клятвы. Я дала зарок довести все до конца, и Дракон еще не встретил свою судьбу у Шайол Гул. Когда человек дает клятвы, то исполнять сначала должен те, которые важнее. Когда я приносила тебе клятву, то не обещала, что начну служить тебе сразу же. Я намеренно осторожничала в словах. Ты назовешь это словесными играми Айз Седай. Я бы назвала иначе.
– Иначе? Как? – поинтересовался Брин.
– Я делаю то, что необходимо, чтобы защитить тебя, твои земли, твой народ, Гарет Брин. Ты винишь меня за потерю амбара и нескольких коров. Лучше задумайся, как дорого заплатят твои люди, если Дракон Возрожденный потерпит поражение. Иногда нужно идти на жертву, чтобы исполнить более важный долг. По-моему, солдату это должно быть понятно.
– Тебе стоило сказать мне, – произнес он, по-прежнему не отводя взгляда. – Надо было объяснить, кто ты есть.
– И что? – спросила Суан. – Ты бы мне поверил?
Он промолчал.
– К тому же, – призналась она, – я тебе не доверяла. Прошлая наша встреча, как мне помнится, была не особенно… теплой. Могла ли я рисковать, Гарет Брин, и открыться человеку, которого не знаю? Могла ли я доверить ему тайны, которые известны только мне и которые я должна передать новой Амерлин? Могла ли я терять хоть миг, когда над целым миром навис топор палача?