Она запускает руки мне в волосы.
– Мне тоже это нравится. С тобой мне нравится много чего, о чем я раньше не знала. – мне становится любопытно, говорит ли она о сексе, о веревке или о чем-то еще. О чем-то большем. Немного отойдя, она берет полотенце и смачивает его под краном. – Но сейчас даже не думай об этом. Ты ведешь меня на свидание.
***
В получасе езды от ее отеля рядом с моим домом есть бар, но мне показалось, что мы туда долетели за считанные минуты. Все, что Полина сейчас переживает со своей мамой, в точности совпадает с моей жизнью двенадцать лет назад. За исключением эмоциональной стороны – она тут намного лучше справляется, да и медицина в этом вопросе продвинулась. Мама заболела, когда мне было десять лет, я боялась и потерять ее, и той ответственности, что меня ждала: Дену было четыре, и, когда спустя два года мама умерла, я занималась всеми домашними делами, ведь отец пришел в себя спустя еще два года, когда перестал работать по 16 часов в день.
И если бы мне пришлось снова вернуться и пережить все заново, я бы делала тоже самое, что и Полина, и по ее уверенному голосу я не могу понять, смирилась ли она или еще переживает. Что понадобится ее матери после повторного курса химиотерапии? Как долго ее отец сможет самостоятельно их воспитывать, пока у него не опустятся руки? Полине сейчас очень нужна моя поддержка.
– Ты все делаешь правильно, Печенька. Если бы мне пришлось опять пережить все это, я поступила точно так же, как и ты.
Она резко поворачивается ко мне.
– Ты серьезно? – шепчет она.
– Серьезно.
– Я боюсь, что станет хуже.
Я останавливаюсь на небольшой парковке возле бара «У причала» и глушу двигатель.
– Есть вероятность, что так и будет. Но ты не должна через все это проходить одна, – возвращая ей ее же слова, говорю я. – Я знаю, что все испортила, когда уехала из города, но скажи, ты мне доверяешь?
Полина наклоняется и целует меня.
– Доверяю.
Для вечера четверга в баре было достаточно оживленно, во всем виновата невероятная погода. Ничто не разжигает в людях жажду лучше, чем теплый октябрь, отсутствие дождя и целый день удачной рыбалки.
Едва мы входим в бар, как ото всюду слышатся крики и поздравления с началом шоу. Блять, я такого не ожидала. Я была так увлечена восстановлением отношений с Полиной, что забыла, а ведь теперь люди будут смотреть на меня по-другому. Я веду ее к стойке и стараюсь не обращать внимания, как все на нее таращатся.
Вопрос, который интересует всех, задает бармен Ник, он закончил школу на год раньше меня, поступил в Гарвард, но потом вернулся, не смог найти более красивого места для жизни.
– Настюша, а кто это с тобой?
– Меня зовут Полина, – отвечает она, не дав мне и рта раскрыть.
– Ты очень дальняя родственница Насти? – интересуется Кенон в конце бара. – Пожалуйста, скажи, что это так.
Полина подмигивает, игриво извиняясь.
– Я её невеста по переписке. Она сказала, что у неё есть замок. Скажите, у неё и правда есть замок?
– Прости, детка, – отвечает Кенон. – Только популярное шоу и куча фанаток.
– Фанаток? – глядя на меня, переспрашивает Полина.
Я заказываю два пива и пачку арахиса.
– Пошли, – я веду ее у двум пустым стульям в тихой части бара.
Она садится и поворачивается ко мне.
– У тебя уже есть фанатки?
– Кенону лишь бы языком почесать.
– Потому что они все-таки фанатки?
Смеясь, я отвечаю:
– После того как вышел анонс, сегодня на причале появилось несколько девчонок.
– Ты имеешь в виду вон тех, которые сейчас играют в дартс и глазеют на тебя? – она показывает подбородком в дальнюю часть бара.
Я подношу пиво к губам и незаметно смотрю, куда она указала. Там было как минимум полдюжины студенток, глазевших прямо на меня.
– Ага, они самые.
– Уверена, они умеют читать между строк в той статье, – она берет свое пиво и залпом выпивает почти полбутылки. – Могу поспорить, скоро в этом баре дела пойдут намного лучше. Да я уверена, любое место в вашем городе прославится. И эти девчонки уже успели растрезвонить по всему Твиттеру, что видели тебя здесь.
Я даже и не думала, что наше участие в шоу поможет не только нам. Но не могу сосредоточиться ни на чем другом, когда она вот так на меня смотрит. Я делаю еще один глоток, изучая ее.
– Ты ревнуешь?
Она смеется.
– Не-а. Во мне все еще ощущение твоих пальцев, которое ты оставила чуть больше часа назад.
– Как непристойно. И я чертовски тебя люблю.
Полина опирается на стойку и смотрит на меня.
– Давай сделаем одинаковые татуировки.
– Вот как?
– Ага. Русалки или черепа. Тебе решать.
– Русалки?
– Ага, – говорит она.
Я почесала подбородок, глядя на ее охуенно идеальные губы. Любые отметины на ее коже будут только от меня.
– Нет, я не хочу.
– Ты можешь сделать крюк.
Из меня вырывается смешок.
– Я не собираюсь набивать себе гребаную татуировку в форме крюка.
Она замолкает и с легкой улыбкой тянется ко мне, выпячивая губки для поцелуя. Наклонившись, я целую ее.
– Я счастлива с тобой, – говорит она.
Блять. Она моя девочка.
– Я тоже счастлива с тобой.
Она выпрямляется прищуривается.
– Ни одна девица не посмеет целовать тебя во время шоу или как-то еще. Свидания? Это еще ладно. Им придется постараться, чтобы сделать хорошее представление, ведь после сьемок ты будешь тайком пробираться ко мне и оставлять следы от укусов на моих бедрах.
Моргнув, я чуть не подавилась арахисом.
– Поль, я же тебе говорила, что не подписала страницу с пунктом про отношения. Я не собираюсь ходить на свидания во время сьемок, – я снова целую ее, но теперь жажду вонзить зубы и посмотреть, каков будет след на мягкой нежной коже ее бедер. Отстраняясь, я моргаю и смотрю в другую сторону, чтобы успокоиться.
– А разве это не обязательное условие?
– Они уже счастливы, что мы согласились на участие. Не думаю, что Мэтт или Джайлз будут настаивать, чтобы я оставалась одинокой. Наверное, про меня они расскажут со стороны бизнеса, а вот романтическая часть – это дело Дена и Кирилла.
– Ну еще бы, ты только посмотри на них.
Я рычу.
– Полина.
Она улыбается, облизывая губы.
– Ты хочешь сказать, что нам не придется прятаться?
Качая головой, я спрашиваю:
– Думаешь, это безумие? Я собираюсь возглавить список звезд реалити-шоу, когда мне исполнится сорок.
– Да перестань, это будет только на следующий год. И разве контракт не на два сезона?
– Ага.
– По крайней мере, у тебя будет горячая жена.
– Жена? – мое сердце подпрыгивает. Она читает мои самые сокровенные мысли и озвучивает их, что хочу делить с ней не только постель, но и дом, всю жизнь.
– Ага.
– Но ты уже была моей женой, помнишь? – не смотря на все произошедшее в Вегасе, сейчас я всерьез думаю о семье. Я встаю со стула, и она притягивает меня к себе, чтобы я устроилась у нее между ног. – Ты что, только что сделала мне предложение?
– Просто прогнозирую, – она утыкается подбородком мне в грудь и смотрит на меня. – Я хочу детей.
Я целую кончик ее носа и отвечаю:
– Я согласна, но давай с этим немного подождем.
– Троих, – говорит она
Я качаю головой.
– Двоих.
– Тогда это должны быть два идеальных ребенка, поэтому нам нужно много практиковаться.
– Ночи напролет.
– Да и дни тоже.
Я киваю:
– Снова в Вегас?
Она берет мою руку и смотрит на часы.
– Я свободна до десяти утра завтрашнего дня.
– А у меня вообще завтра выходной, – отвечаю я.
Она шлепает двадцатку на стойку.
– Черт, Солнышко, нам лучше поторопиться.