— Любопытно, — задумчиво сказал Люциус, когда Гарри закончил. — Дайте мне несколько минут подумать. Драко, распорядись подать напитки, будь добр.
Через некоторое время, закончив рассматривать на свет огромный пузатый бокал, на дно которого домовик накапал какое-то совершенно мизерное количество коньяка, старший Малфой прокашлялся, привлекая к себе внимание.
— Итак, что я знаю достоверно. Во-первых, в послевоенные годы я не раз задавал себе вопрос, отчего оказался таким непредусмотрительным и не обеспечил своей семье страховку на случай неблагоприятных обстоятельств. И если свои просчеты в политическом плане я вижу вполне ясно, то вот в финансовой части… у меня каждый раз возникало ощущение, что я сделал все необходимое. Я не пытался разобраться в этом ощущении, мистер Поттер, потому что финансовое положение моей семьи было хоть и плачевным, но не трагическим. А любая моя попытка провести какое-либо расследование в отношении собственного прошлого в настоящее время грозит излишним вниманием Аврората.
Второе: сцена явления нам возрожденного Лорда совершенно точно не была для меня приятной, и не только для меня. Наш повелитель сразу дал понять, что захочет от своих ничтожных слуг слишком многого.
Третье: как вы уже имели возможность заметить, мистер Поттер, среди слуг Лорда у меня были как союзники, так и враги. Список проигравшихся бетторов полностью охватывает тех, кого я мог бы назвать своей партией в стане Лорда, и не включает никого стороннего.
И четвертое: в тот год Скримджер на посту Главного аврора в очередной раз объявил войну «финансированию радикальных и террористических организаций». Даже гоблинов как-то убедил передавать ему информацию о крупных транзакциях. Политические и экономические сферы жизни были под пристальным наблюдением как Аврората, так и прессы. А вот спортом никто особо не интересовался.
Это то, что я достоверно знаю, мистер Поттер. Далее же начинается область домыслов и предположений.
Вероятно, это действительно была операция по созданию страховочного фонда, а ее необходимость возникла в результате воскрешения Лорда. И разумеется, если бы Лорд узнал об этой операции, он нашел бы способ заставить нас вернуть деньги в его распоряжение. А при любви нашего господина к легилименции обезопасить себя от такого развития событий можно было, только действительно забыв все компрометирующие факты. Рискну предположить, что выборочный Обливейт накладывал лорд Нотт, у него был талант к такого рода воздействиям. По тем же причинам об этой операции не знали члены семей, — Люциус, как бы извиняясь, взглянул на сына. — Более того, операция не должна была вызвать вопросов у сторонних наблюдателей, по крайней мере до того момента, когда деньги уже окажутся вне досягаемости как для Лорда, так и для Министерства. Этим можно объяснить крах карьеры мисс Лагхолл. Что может быть понятнее, чем крупные ставки на заведомых фаворитов? И вполне логично, что когда фавориты лишились своего ключевого игрока, ставки были потеряны.
Примем за аксиому, что мы обеспечили себе некую возможность добраться до нашего «страхового фонда» в будущем. Тут я перехожу в плоскость чистых догадок, но с довольно высокой уверенностью могу предположить, что нашим «страховым агентом» выступал сквиб по имени Микаэл Цеппер. Весьма яркая личность, полагаю, в архивах Аврората вы с легкостью найдете немало интересного об этом человеке. Увы, когда я после освобождения наводил справки о судьбе старых деловых партнеров, то выяснил, что мистер Цеппер скончался летом девяносто девятого года. Как вы понимаете, проявлять слишком явный интерес к кому бы то ни было я не рисковал, так что подробности его смерти мне неизвестны. Тут вам, мистер Поттер, все карты в руки.
И наконец, с сожалением должен признать, что относительно нынешней ситуации вокруг Джиневры Поттер у меня нет никаких идей. Это точно не я и, с высокой долей вероятности, не один из моих уцелевших союзников. Я бы предположил, что некий исполнитель, участвовавший в нашей схеме в девяносто пятом (весьма недалекий исполнитель, я бы отметил, поскольку так прямо повторяться — дурной тон), выполняет заказ других заинтересованных лиц. А поскольку я твердо уверен, что сторонних участников в нашей операции был только самый необходимый минимум, то, скорее всего, этот человек был связан либо с Цеппером, либо со мной. Второе менее вероятно, я бы вряд ли стал использовать людей, через которых можно вычислить меня.
Повторюсь, все это лишь мои предположения на основании знания самого себя, своих прошлых дел и изложенных вами фактов. Но ничего другого я вам предложить не могу.
— Хмм. Ну, тут уже есть с чем работать! — деловито потер руки Гарри.
— Рад, если мне удалось вам помочь, мистер Поттер. Но я очень прошу вас учитывать, что все изложенное — лишь мои догадки. Достоверно я ничего не помню. Было бы нелепо использовать в официальном расследовании Аврората досужие домыслы старого больного человека, вы не находите? Особенно в той части, которая касается конкретных имен. Может статься, что я всего лишь оклеветал своих бывших коллег да и себя самого тоже. Будет прискорбно, если мои теоретические рассуждения бросят тень на и так запятнанные фамилии.
— Понимаю, лорд Малфой, — любезным тоном отозвался Гарри, не особо стараясь спрятать усмешку, — но если вдруг следствие выйдет на того, кто перехватил дела вашего «страхового агента», вы по-прежнему будете не уверены, что имеете право стребовать с него когда-то доверенные «агенту» деньги?
— В зависимости от обстоятельств, мистер Поттер. Если для этого потребуется официально признать свое участие в финансовых махинациях, то, пожалуй, да, я предположу, что мои домыслы все же неверны, и откажусь от любых притязаний. Если же это будет решаться не в рамках следствия по делу мисс Лагхолл, а лишь как выполнение некой давней частной договоренности, то, разумеется, я предпочел бы, чтобы договоренность была соблюдена. И, полагаю, все мои коллеги по проигрышу, вернее их наследники, будут придерживаться той же позиции.
— Я вас понял, лорд Малфой. В этом деле действительно много… неофициальной информации, — Гарри думал было съехидничать, но вспомнил о Джинни, чье имя планировал прикрывать сам, и передумал. — Еще раз спасибо! Идем? — обернулся он уже к Драко.
Тот со всей сыновней почтительностью распрощался с отцом и вслед за Гарри покинул кабинет. Но стоило им выйти в коридор, как он сузил глаза и недобро обернулся на дверь. Эта пантомима длилась всего секунду, Гарри не заметил бы ее, если бы в этот момент тоже не обернулся к Драко.
— Что?
— Ничего.
Такой ответ совершенно не устроил Гарри, и он немедленно занялся расследованием причин малфоевского недовольства:
— Интересно, зачем отец тебя звал, если за весь разговор ты слова не вставил?
— Он меня звал не говорить, а слушать.
— И что такого ты услышал?
— Достаточно.
— Ты поэтому злишься?
— Да.
— Драко, что…
— Сперва Джиневра! — решительно оборвал допрос Малфой. — Потом поговорим.
— Считаешь, имени этого Цеппера недостаточно?
— Поттер, ты уши чистил? Цеппер — это след по делу Лагхолл, но не по делу Джиневры. Если отец прав, и это кто-то из мелких исполнителей покойного Цеппера, то как ты планируешь его вычислять? Наверняка у этого сквиба была целая гвардия подручных.
— Откуда такая уверенность?
— Отец упоминал его пару раз в том плане, что даже сквиб способен на большие дела, если у него есть мозги. А если отец говорит «большие дела», то в одиночку там совершенно точно не управиться. Можно, конечно, посмотреть дело Цеппера, вдруг случится чудо, и мы сразу найдем нужную зацепку. Но чем дольше Джиневра проходит с тем знанием, которое следует убрать, тем сложнее будет объяснить провал в памяти.
— Я вообще не уверен, что Обливейт — это выход.
— А давай для начала поговорим с ней, спросим ее собственное мнение, например?