У дверей компании началась суматоха. Леди Горовиц-Штеффи явилась на пороге в сером пальто и ядовито-зеленым шарфом. Судя по выражению лица, начало рабочего дня не внушало ей особого восторга.
Какой-то тучный парнишка протянул ей бумажный стакан кофе.
– Позже побеседуем. Ты ведь останешься на праздник? – напоследок поинтересовался Ганс.
– Разумеется.
– Улет!
Парнишка быстро помчался прочь. Леди Райк уже стояла перед Брунсом. Она подняла свою тонкую изящную ручку, чтобы снять душащий шарф. В ее взгляде не было ничего определенного. Ни холода, ни бурой ярости.
Секретарь протянул ей папку. Он с ужасом обнаружил, что у него вспотели ладони и вытер их о брюки. Несмотря на то, что взгляд женщины уже был прикован к листам бумаги, она все же обратила внимание на этот бескультурный жест.
– Чего-то боитесь, Брунс Берг?
– Нет, все просто прекрасно.
Она смотрела на него в упор, ожидая чего-то, но он не имел и малейшего представления, чего именно. Наконец, раздраженно вздохнув, она протянула руку, нажала кнопку вызова лифта и больше не стала смотреть на своего подчиненного. Когда двери открылись, начальница вошла первой и осталась стоять столбом. Лишь когда тот вошел, а двери вновь открылись, она подала голос.
– Нам на восьмой, Брунс Берг.
И хотя она была объективно ближе к кнопкам, он поспешно нажал на восьмой этаж.
– Вы молодец – коротко сказала она. Затем она вынула руку из кармана. В ее ладони лежала маленькая завернутая в золотую фольгу конфета. – Хотите?
Эти слова были настолько тихими, что он даже не сразу поверил своим ушам. С каких пор она способна хвалить и тем более чем-либо поощрять чужие старания? Кто-нибудь сталкивался с подобным прежде?
Почти сразу светлая мысль озарила его голову. Опыт сам подсказал ему ответ. «Ну, конечно, чего же еще ждать от человека вроде нее» - подумал он.
– Вы меня дрессируете? – неуверенно пробормотал секретарь.
– В каком смысле?
– Вы похвалили меня за мелочь и предлагаете вознаграждение.
– Удивлена, что Вы заметили – усмехнувшись, призналась она. – Это правда, я ищу себе верных сотрудником.
– Я думал, Вы склонны запугивать, а не приучать.
– Я пользуюсь разными методами.
Двери открылись, и Райк первая сделала шаг. Но дальше полуметра от лифта продвигаться не стала. Леди вернула подчиненному папку и скомандовала:
– Зачитайте мое расписание вслух.
– Зачем?
– Так я лучше запоминаю информацию. Читайте.
Брунс открыл папку. Он хотел было прочесть с выражением, будто детскую сказку на ночь, однако вряд ли такое подтрунивание было бы уместно. И глупцу ясно, что с подобными выходками он в компании надолго не задержится.
– До обеда у Вас свободное время. Потом массажист в два, парикмахер и косметолог в четыре. Вечером состоится праздник по случаю дня рождения компании. – совершенно спокойно и монотонно прочел тот. – Это все.
– Звучит чересчур вольно.
– Илс упоминала, что гер Штеффи хотел бы побеседовать с Вами, но точное время не указала.
– Этому делу не требуется место в графике. Я займусь этим, как только доведется свободная минута.
Брунс недолго подождал, но она так и не пошла дальше к кабинету. Она разглядывала его уставшее и встревоженное лицо, словно на нем был написан номер телефона того самого человека.
– То есть, сейчас?
– Нет, сейчас я слишком занята.
Она вновь нажала кнопку вызова, и двери тут же отворились.
– Не забудьте выгулять мою собаку.
***
Райк медленно шагала по тротуару. Почему-то все это время она считала, что как только подпишет документы, сможет вздохнуть полной грудью. Но вот минула уже шесть улиц, как контракт заключен, а облегчение так и не наступало.
Вдова продала дом своего мужа, который по праву принадлежал ей. Площадь была выставлена на просторах интернета на следующий день после смерти Винзенза Штеффи. Наверное, потому полиция и вцепилась в нее, словно цепной пес. У них было слишком мало подозреваемых с мотивом, возможностью, и, так удачно, без алиби.
«Вот бы куда-нибудь сесть» - неумолимо шептал ее внутренний нытик. Девушка уже жалела, что отпустила своего шафера и решилась на пешую прогулку. Стопы, на которые, по неизвестной причине, приходилось больше всего нагрузки, каменели от каждого нового прикосновения. Колени ломило от усталости. Она не посещала спортзал больше четырех месяцев. Тогда это казалось лучшим решением в жизни, но в ту минуту она корила себя за то, что подвергла свое тело сидячему образу жизни.