– В точку. Убить мог кто угодно – ревнивый муж, такой же любящий отец своей дочери, обманутая женщина. Вариантов тьма…
– И почему-то одно убийство переросло в хобби на постоянной основе. – Брунс разлегся на своем месте, вытянул ноги и ощутил легкое покалывание в боку. Как же ему хотелось отдохнуть. – Может, ему просто понравилось?
– Выбор жертв у него какой-то странный. – Подметил Кипп. – Ему как будто нет разницы, кого кромсать. Пол, возраст, вес, раса, род занятий – ничего не совпадает. Ты видишь хоть что-то, объединяющее их между собой?
Брунс тяжело вздохнул и очень медленно выдохнул. В его голову закралась мысль, которой нельзя было поддаваться. Рано или поздно каждый полицейский сталкивается с таким вопросом: «А не все ли равно, кто их убил?». Кто бы из списка жертв не всплывал в памяти, всех хотелось забыть. Ни к единой персоне не возникало уважения.
– Только то, что они все были подонками.
Краем глаза он заметил, как поднялись брови напарника. Не желая на него смотреть, Брунс опустил веки. «Только бы не уснуть» - подумал он.
– Поясни свою мысль.
– Открой глаза. Питерс спал с кучей женщин, и не факт, что спрашивал их перед этим. Арне Шмидт толкал дурь школьникам.
– Это еще не означает, что…
– Хельга Бэтвут навела воров на квартиру своего соседа.
– Это только предположение. Сосед был не в себе и мог обвинить кого угодно.
– Мэган Миллер спала с адвокатом своей матери и шантажировала его.
– Пусть так! – Сдался Кипп. – Что ты предлагаешь? Выдать медаль Внештатному детективу за убийства правонарушителей.
На секунду он замер. Его взгляд блуждал по комнате, пока не остановился на кончике носа Брунса.
– Он прозвал себя Внештатным детективом. – Тихо сказал Кипп. – Все это время я думал, что тот просто издевается. Обводка трупов, орудие убийства как на блюдечке – это не спектакль. Он воображает себя следователем.
– Разве раньше мы не поднимали эту тему?
Брунс отчетливо помнил, как вся команда обсуждала этот вопрос на одном из самых первых собраний. Крюгер велел заняться этим делом, но оно так и не сдвинулось. Никто не знал, как Внештатный детектив выбирал своих жертв, как узнавал об их преступлениях. Кроме того, около половины из списка жертв не были преступниками. Пятеро из всех даже не нарушали правила дорожного движения. Их не любили семья и коллеги, но этого недостаточно для обвинений.
– Я помню, но мы так ни к чему и не пришли. – Кипп поджал ноги. Он пытался рассесться по-турецки, но выпирающий живот и неудобные брюки не позволяли.
– Потому что не представляем, как он это делает! Как находит жертв? Откуда ему было знать, что Арне Шмидт торгует наркотой? Даже его родители не были в курсе, хотя в подвале стояла самодельная лаборатория.
– Лабберт Горовиц был сантехником. Если его хоть раз вызывали в тот дом, то он мог случайно увидеть подвал.
– Ты ведь говорил, что он не убийца.
– Он – да. Но Питерс работал вместе с ним, и кто знает, сколько человек было в той компании.
– Хочешь сказать, мы ищем водопроводчика средних лет, знавшего и Лабберта, и Питерса?
– Вот именно.
– Тогда звоним Крюгеру! – Брунс вскочил с места. – Он должен достать нам ордер, получим список всех, кто работал вместе с ними.
– Не выйдет, фирма закрылась почти сразу после смерти Питерса.
– А у них не было интернет-странички? Может найдем какой-нибудь альбом с фотографиями?
– Лучше дождемся утра и допросим Лабберта. Он обязательно что-нибудь вспомнит.
– Нет времени!
– Брунс, сядь! – Сурово ответил Кипп. – Ты сам сказал, что нам стоит дождаться утра.
– Я уже передумал.
– Это ничего не изменит. Время позднее, никто не будет ради тебя возвращаться на работу и гуглить прошлое Горовица. Сядь и жди утра.
Ответа на приказ он не нашел. Кипп был прав. Коллеги не слишком жалуют его и в жизни не согласятся помогать так поздно. Стоило смериться.
– Я сейчас приду.
Не зная, куда себя деть, он выскочил в коридор.
Расследование начало сдвигаться. Впервые за все время их с напарником посетили умные мысли. Столько времени он убегал от своих догадок, пытался найти ответ, который лежал прямо под носом.