– К чему такая забота?
Он указал ей глазами на дверь. Женщина не шелохнулась, и пришлось попросить шепотом:
– Поговорим не здесь.
Вздохнув, повариха отдала пару приказов своим подчиненным, после чего со спокойной душой покинула кухню. Она никогда бы не призналась, что рада любой возможности передохнуть, но по ее лицу было заметно, как женщину успокаивала тишина.
– Что опять? – Рявкнула Хельга.
– Мне нужно, чтобы твои люди оставили дом пустым.
– Чего ради? – Она скрестила руки на груди.
Кого-то другого такая сильная личность могла бы напугать. Хельга всегда оставалась непреклонной, и будь Рэй моложе лет на тридцать, мог бы и испугаться. Но он был опытен и знал, что вся эта уверенность улетучится, стоит предоставить ей причину.
– Сегодня вечером мне нужно будет поговорить с Графом.
В ответ та хмыкнула. Ей никогда не были интересны чужие семейные разборки.
– Моей работе это не помешает.
– Это касается Эмили. Скоро годовщина ее смерти, нам следует все обсудить.
– До нее еще месяца три.
– Никогда не рано обсуждать такие вещи.
– А мне какое дело? Хотя, обидно, что меня не предупредили раньше. Тебя-то тоже теперь нужно кормить.
– Уж я найду чем поживиться.
– Я в этом не сомневаюсь. – Хельга уже собиралась уходить. Если бы он сейчас позволил ей это сделать, миссию можно было бы считать проваленной.
– Если ты сейчас же не уйдешь, я полю всю остальную кухню.
Женщина остановилась. Ее и без того широкие глаза округлились.
– Не поняла.
– Прямо сейчас бери всех своих сотрудников и идите вон. Мне нужно поговорить с вашим боссом и посторонние уши нам не нужны.
– Обычно гер Штеффи предупреждает…
– А теперь предупреждаю я. Идите домой.
Она все еще сомневалась. Не удивительно, ведь стой перед ней тот, кто платит зарплату, дамочка рванула бы незамедлительно.
– Забыла, с кем разговариваешь? Я сказал тебе идти домой.
Хельга словно оттаяла. Наконец она кивнула и отправилась обратно. Ее голос объявил об окончании рабочего дня и вскоре повара начали собирать свои вещи. Рэй чувствовал себя победителем.
Когда же все покинули дом, ему оставалось не так много. Стоило ему выйти за ворота вместе со всем персоналом, как он сел в машину. Никто за ним не следил, но это еще не означало, что все опасности позади. Рэй сделал небольшой круг по улице, после чего позволил себе выйти обратно. Старик достал из багажника складную лестницу и направился вместе с ней к западной стене. Он прекрасно знал, что камера в том месте работает плохо. Угол стены мешает датчикам реагировать.
Установив стремянку, он сделал всего один шаг. Усталость накрыла его с головой. Раньше бы он перелез через нее без всякого труда. Теперь же года дают о себе знать в самый неподходящий момент.
Еще один вдох вернул ему силы. Нельзя сдаваться. «На кону честь Эмили» - так он говорил себе.
Старику потребовалось минут десять, не меньше, чтобы взобраться на кирпичную стену, что охраняла дом Графа. И вот, сидя на ней, он позволил себе задуматься. Времени осталось не так много. Дело идет даже слишком хорошо. Почему все так просто? Не является ли это знаком того, что вскоре что-то пойдет не так? Или же это говорит о другом, что ему следует сделать нечто большее, чем сейчас? Ведь это было его последнее дело. Больше не наступит ни одна победа и некому будет остановить всех этих маньячин, бродящих по улице.
– Давай, Рэй, надо идти! – Уговаривал себя старикан.
Он усилием воли заставил себя перекинуть ногу через стену. Там было не настолько высоко, чтобы бояться приземления, и все же тот испугался. Зажмурившись, Рэй спрыгнул вниз.
Странный хруст в левой ноге испугал его больше, чем прыжок сердца. Но пару шагов доказали, что идти он может. Все остальное – сущий пустяк.
Доковыляв до кабинки охранника, он отключил камеры. Теперь, когда полиция будет просматривать записи, они увидят только то, как старик, вместе с кучей свидетелей, покидает здание. Конечно, всегда оставалась вероятность, что какой-нибудь соседский мальчишка видел, как смешной дедуля перелазил через забор. И все же, риск себя оправдывал. Даже если полиция что-то и поймет, будет уже слишком поздно.