— Да, теперь я тоже слышу. Остановимся у воды на привал, нам обоим нужен отдых.
Девушка изобразила лицом разочарование, но ничего не сказала. Будем считать, что в этой партии ментальных шахмат я победил.
Ровная площадка у подземного ручья и правда оказалась хорошим местом для ночлега. Ничего похожего на рыбу или моллюсков в воде не нашлось, пришлось ограничиться банкой холодного концентрата, стараясь не смотреть как ужинает спутница. Наконец с трапезой было закончено.
— Здесь холодно. Можешь лечь рядом если не будешь распускать руки.
Я не стал отказываться от милостивого предложения, если во время ходьбы температура ещё была терпимой, то спать в таких условиях, мягко говоря, не комфортно.
Немного потолкавшись, мы наконец устроились на камнях достаточно хорошо, чтобы сохранить тепло и приличия. Звуки капающего со сталактитов конденсата убаюкивали, мысли смешались и я погрузился в сон.
* * *
Пустота и холод. Непроницаемый мрак. Но тишину разрывает лавина искажённых воплей. Сотни, тысячи, мил ионы звуков сливаются в один, разрывающий перепонки и разрушающий разум. Что за зверь может издать такое? И я борюсь, сопротивляюсь потоку безумия. Логика и концентрация словно щит и копьё в этом хаосе. Беспорядочный шум разбирается и раскладывается на отдельные волны. И лучше бы я этого не делал. Разум величайший дар, но он же и величайшее проклятие. Всесокрушающий звуковой поток состоит из человеческих криков. Мужские, женские, детские. Их объединяет бесконечный ужас, бесконечное отчаяние. От осознания хочется лишь одного — присоединиться к крикам ужаса, быть подхваченным потоком, несущемся в бездну безумия. Но я держусь, да благословят все тёмные боги мою пониженную эмпатию. Воздействие усиливается. И словно этого мало, яркой вспышкой включается зрение. Видения столь же ужасны, как и звуки. Бескрайняя река из корчащихся в агонии вопящих человеческих тел, переплетённых, проходящих сквозь друг друга, растекающиеся и собирающиеся снова. Все они тянут изуродованные конечности ко мне, стараются схватить, утянуть в мясную мешанину. Но вдалеке лучиком света я вижу хрупкую фигуру. Рана безмятежно спит. Сон… Это просто сон… Надо проснуться! Я проснусь когда доберусь до неё!
И я проламываюсь сквозь человеческую реку, разгоняя руками нестабильную плоть словно болотную жижу. Цель помогает, есть лишь эта хрупкая фигура, всё остальное просто фон, он отмечается уголком сознания, но теперь его можно игнорировать. Всё ближе и ближе. Я протягиваю руку чтобы коснуться её, но в последний миг мир исчезает. Внезапная тишина столь неожиданна, что я ощущаю контузию.
А затем из темноты возникает Он. Огромная человеческая фигура, окутанная плащом, словно сотканным из чёрного тумана. В этой темноте невозможно различить черты лица, но вот глаза… в них одних страданий больше, чем во всей бесконечной реке. И я выдерживаю этот нечеловеческий взгляд. Невозможно понять выражение лица чёрной фигуры. Но похоже он доволен. Пола плаща распахивается, он увешан оружием. Целый арсенал, явно неспособный уместиться в столь ограниченной точке пространства. Но как-то помешается, словно насмехаясь над законами мироздания. Мечи, топоры, дубины, как огромные, так и жалкие обломки клинка… Пистолеты, от монументальной ручной пушки до однозарядного дамского. Какие-то оккультные штуковины с черепами, о способах использования которых остаётся только догадываться. Он предлагает мне выбрать, выбрать подарок. Нет, всё не так просто, нужно понять в чём подвох. Чем сильнее оружие, тем выше цена. Я перевожу взгляд с одного предмета на другой. Пока не натыкаюсь на каменный топор. Идеально ровное лезвие после часов полировки, маленькая вмятина на обухе, такая удобная рукоять. Это мой топор. Его я сделал на экзамене, за который получил высшую оценку, и очень гордился. И я принимаю орудие от таинственного чёрного человека. Не подарок, а лишь своё по праву. Я правильно усвоил урок. С каким бы ужасом не пришлось столкнуться, помочь может лишь одно оружие. То, что ты сделал своими руками. Тёмная фигура исчезает, возвращается шумный людской поток. Но один взмах топором, и река расступается в стороны, словно столкнулась с утёсом. И когда кажется, что я победил, где-то вверху возникает ещё одна фигура, настолько гротескная и нелепая, что мозг не в силах её осознать. В этот момент я наконец просыпаюсь…
* * *
— Вижу, спалось тебе не очень хорошо. Кошмары?
Рана сидела возле ручья, обглоданные кости валялись в стороне. По крайней мере не придётся смотреть как она завтракает. Но когда фриссер проголодается, могут начаться проблемы.
— Могла бы и разбудить.
— Может надо было ещё в лоб поцеловать? Тело всё равно отдохнуло, а разбудила бы, снова мог и не уснуть. Собирайся, пока я со скуки не умерла.
И мы пошли дальше, двигаясь вдоль ручья. Направление не хуже прочих, зато нет проблем с водой. Моя планка осталась в лагере и наверняка превратилась в пыль, у Раны тоже электроники не было, так что единственными часами остались биологические. Всё просто, идёшь пока не устанешь, после привала идёшь дальше. Вторая ночёвка прошла спокойнее. Мне всё равно снились кошмары, но в этот раз обычный размытый и путаный набор образов, вызванный скорее холодом и жёсткими камнями.
На третий «день» Рана сильно сдала. Пришлось уговаривать её попробовать мои концентраты, но осилила она чуть больше трети банки, заявив, что ещё кусочек, и от этой дряни её стошнит. Пришлось шагать медленнее и остановиться на очередной ночлег.
На четвёртый день девушка отказалась вставать.
— Свет… Мне нужен свет.
Я направил на неё фонарик.
— Не этот. Настоящее светило. Я увядаю… оставь меня здесь.
Я разозлился:
— Не для этого я тебя от взрыва спасал. Не пойдёшь сама — понесу.
— Дурак… Я ведь пыталась тебя убить.
— Я тоже пытался. И «пытался» здесь ключевое слово!
А ведь правда. Тогда, под защитой брони Гарганта, я был готов разорвать её тело буром и ли раздавить клешнёй. И это казалось в порядке вещей. Пират, враг, отщепенец, людоед. Всё легко и понятно. А теперь, после похода в темноту, после холодных ночей, согретых теплом тел, сама эта мысль вызывала ужас.
Я поднял Рану на плечо. Совсем лёгкая. В ней даже пятидесяти кило нет. На земле я мог ходить с таким грузом часами, когда слегка разносило от бургеров с колой. Смогу и здесь.
Некоторое время мы шли в тишине, затем Рана подала слабый голос.
— Отпусти. Мне полегчало.
Очень кстати. Я начал понемногу уставать. Если что, понесу её когда снова устанет.
— Ладно, сейчас только мост перейдём…
Девушка встрепенулась, а следом смысл собственных слов дошёл и до меня. Не снимая с плеч живую ношу я побежал к несомненно рукотворному объекту. Ручей пересекал аккуратный, геометрически правильный, полированный мостик. Само русло под ним тоже принимало идеальную прямоугольную форму. И стены впереди, это не естественная пещера, это вырезанный чем-то вроде плазменного резака проход в горной породе.
Рана резво соскочила с плеч, находка полностью вернула ей если не силы, то расположение духа.
— Мы нашли сокровищницу!
Глава третья. Тайна кладбища
" Я пишу в необычном душевном состоянии, потому что вечером меня не станет "
Писания Преподобного Говарда
Кто бы ни сделал этот проход, он был фанатом ровных форм и имел массу свободного времени. Через некоторое время отпала необходимость в фонаре, на стенах появились автономные светильники, здесь точно был человек. Как минимум, сколько там у них срок работы, лет пятьдесят назад. Наконец, мы упёрлись в металлическую дверь. Защитный экран поднят, неактивен, я осторожно коснулся ручки. Открыто. Либо хозяин по ряду причин не ждал гостей с этого направления. Либо он ждёт внутри, тогда остаётся надеяться только на гостеприимство.