— Мишка, ты пиши, пиши чаще, — повторял Боб, поеживаясь от холода и пытаясь как-то снять напряжение момента.
Боб, он же поэт и прозаик Борис Горзев, кутался в куртку, спасаясь от пронизывающего ветра. Юлия, его жена, понимающе молчала, избегая лишней суеты. Лицо ее было непривычно печальным. Да и что тут было говорить, — всю ночь проговорили, вспоминали, курили и пили горькую сколько смогли. Прикорнули только под утро. Когда еще свидимся?
— Буду, конечно, буду писать, — отвечал я односложно, сам еще не зная, чем все это закончится сегодня, — поскорее бы!
Наконец машина поглотила чемоданы. Мы обнялись с Бобом и Юлей, посмотрели друг на друга долгим взглядом, как затянулись последней затяжкой. Дорогу в аэропорт просто не помню, был в какой-то отключке. Шереметьево напоминало муравейник. На регистрации два работника аэропорта отнесли наши чемоданы в сторону и перетряхнули все вещи, как при погроме. Хорошо, что обошлось без личного досмотра. После пунктов таможенного и паспортного контроля мы оказались в «чистой зоне» — в изолированном месте с магазинами duty free. Только здесь у меня появилось ощущение «невесомости» от свалившегося груза тревог последних месяцев — ОТПУСТИЛИ! Мы были уже не граждане Страны Советов, но еще не граждане Израиля. Ожидание посадки в самолет впервые не было тягостным.
Перелет прошел без проблем. Дети чему-то радовались. В моей голове крутились тревожные мысли: «У нас там нет ни родственников, ни друзей, мы не знаем иврит». — «Ничего, хуже не будет», — мысленно отвечал я себе. В транзитной зоне аэропорта Будапешта мы провели несколько часов и поднялись на борт компании «Малев» рейсом в Тель-Авив.
Когда подлетали к Тель-Авиву, в иллюминаторе появился океан огней, как в фантастическом фильме. Пассажиры дружно зааплодировали мягкой посадке самолета. Было 21 декабря. На фронтоне здания аэропорта имени Бен-Гуриона светилась надпись: «Welcome to Israel». В здании аэропорта много света, аплодисменты, музыка, группа молодых израильтян танцует и поет что-то совсем непонятное, но задорное и веселое. «Эвену шалом алейхем»: «Хевену шалом алейхем, Хевену шалом алейхем, Хевену шалом алейхем, Хевену шалом, шалом, шалом алейхем»[11].
И мы, прилетевшие этим рейсом, находимся как будто в центре снимаемого кинофильма. И еще много пальм, они прикрывают окна аэропорта, от них трудно оторвать взгляд. Что-то будит смутные детские воспоминания, связанные с отцом и пальмами… Что же это такое? Вдруг послышалось по громкой связи: «Доктор Михаил Рицнер, подойдите к третьей секции».
— Папа, папа, это тебя! — эхом повторяли сыновья, видя, что я не реагирую и, как в ступоре, не двигаюсь с места. — Это же тебя вызывают, ты слышишь, папа?
«Тебя вызывают!» — отозвались эхом их голоса в моей голове.
Но этого не может быть. Просто я опять вижу тот сон, мой детский сон с пальмами, с папой и… «Папа, ну папа, я видел во сне пальмы. Те пальмы из сказки, что мне мама читала…» Мистическое видение исчезло так же быстро, как и появилось. Верилось с трудом, что мы действительно приземлились в Израиле, на ЗЕМЛЕ НАРОДА ТАНАХА — БИБЛИИ, и проходим регистрацию в качестве новых граждан страны. Но это было именно так!
21 декабря 1989 года, я родился повторно,
но на этот раз в правильном месте.
На следующий день, 22 декабря 1989 года,
мы с женой и сыновьями впервые молча
стояли у Стены Плача — святыни
еврейского народа[12].
Это было что-то невероятное…
1. Семейные корни
«Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет десница моя. Да прилипнет язык мой к небу моему, если не буду помнить тебя, если не вознесу Иерусалим на вершину веселья моего»
Лента новостей: 1912–1917 годы
15 апреля 1912 г. Затонул крупнейший пассажирский лайнер «Титаник».
18 апреля 1912 г. Турция закрывает Дарданеллы для судоходства.
10 июля 1913 г. Россия объявляет войну Болгарии.
9 марта 1915 г. Александр Парвус представляет руководству Германии план революции в России.
7 ноября 1917 г. Большевики захватили власть в России.
Предки
В каждом из нас живут гены, в которых хранится память обо всех далеких и близких предках. Мои прапрабабушки и прапрадедушки и примерно двести тысяч евреев оказались в Российской Империи после разделов Речи Посполитой (1772–1794). Немецкая принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, став Екатериной II и заполучив народ Библии, ограничила его в правах, введя «черту оседлости» и множество других запретов[13].
11
«Мы вам желаем мира, мы вам желаем мира, мы вам желаем мира, мы вам желаем мира, мира, мира вам».
12
Стена Плача — часть массивной каменной стены вокруг Храмовой горы Старого города Иерусалима, уцелевшей после разрушения Второго Храма римлянами в 70 году. Стена Плача считается самым священным местом в иудаизме.
13
Черта оседлости — в России в 1791–1917 годах территория, за пределами которой запрещалось постоянное жительство евреям (за исключением купцов 1-й гильдии, ремесленников, лиц с высшим и специальным образованием, солдат, проходивших службу по рекрутскому уставу, и их потомков).