— Что с ней? Ранена?
— Нет, устала и спит.
— Ты знаешь начальную школу Ягути?
— Да, отдохнем и пойдем.
— Смелей, не грусти.
Голос полицейского исчез. И сам он куда-то пропал, в роще остались вдвоем только Идзава и женщина. Вдвоем? Но разве женщина не была лишь куском плоти? Она спокойно спала. Все остальные шли сквозь руины. Они все потеряли дома и шли. Никто из них не думал о сне. Спать могли только мертвые и эта женщина. Мертвые никогда не проснутся, а она откроет глаза, но так и останется просто плотью. Она тихонечко похрапывала. В первый раз он услышал ее храп, которые звучал как хрюканье поросенка. «Да, — подумал Идзава, — все в ней от свиньи». И вскоре ему вспомнился случай из детства. Как по приказу главного задиры дети преследовали свинью. Когда они загнали животное, задира достал ножик и отрезал кусок мяса с ее зада. Идзава вспомнил, что на морде свиньи не было боли и она не кричала. Она только пыталась сбежать, будто не понимала, что от нее отрезали кусок.
Теперь Идзава представил, как они побегут с женщиной среди пыли и руин, будут перебираться через рытвины, когда высадятся американцы и тяжелая артиллерия начнет бить со всех сторон по бетонным зданиям и разрушать их, а американские самолеты будут время от времени снижаться и стрелять в них. В тени полуразрушенной бетонной постройки мужчина схватит женщину, сожмет ее и, насилуя, будет отрывать куски плоти с ее ягодиц и поедать их. Но она будет так занята делом, что не заметит, что происходит.
На рассвете похолодало. На Идзаве были зимнее пальто и толстый плащ, но холод казался нестерпимым. На поле местами что-то горело. Идзава захотел подойти погреться, но не мог пошевелиться, боясь разбудить женщину. Мысль о ее пробуждении казалась ему невыносимой.
Он хотел оставить женщину, пока она спала, но даже это было трудно. Когда человек что-то бросает, даже клочок бумаги, он делает это по собственной воле, желая избавиться от лишнего. Но у Идзавы не было достаточно ни воли, ни желания, чтобы оставить ее. Сейчас он не испытывал к ней ни капли любви, ни привязанности и все же не мог ее бросить, так как у него не осталось надежд на завтрашний день. Даже если завтра он оставит ее, то на что ему надеяться? На что можно будет опереться? Он даже не понимал, есть ли у него дом, где можно жить, нора, где можно спать. Высадятся американцы — и на небе, и на земле будут страшные разрушения, и большая любовь, порождение этой бесстрастной войны, рассудит все и всех. Думать больше не о чем.
Идзава решил, что на рассвете разбудит женщину, и, не глядя на руины, они отправятся куда-нибудь далеко, на самую дальнюю станцию, в поисках дома. Будут ли ходить поезда и трамваи? Он представлял, как прислонится к наваленным шпалам у станции и лучи утреннего солнца будут греть его и спящую рядом с ним свинью. Наступало очень холодное утро.
Беспутные мальчишки и Христос
(Перевод Веры Островской)
Зуб болел уже десять дней. Я прикладывал к правой щеке лед, пил сульфон и все время лежал. Лежать мне не хотелось, но со льдом на щеке больше ничего все равно не сделаешь. Поэтому я лежал и читал. Заново перечитал все книги Дадзая.
Три упаковки сульфона опустели, а боль все не унималась. Пришлось таки пойти к врачу. Но помощи от него я не дождался.
— A-а, вот и славно. Я бы и посоветовал вам принимать с ульфон и прикладывать лед. этого как раз достаточно.
Мне этого было совсем недостаточно.
— Думаю, скоро все пройдет.
У этого молодого врача была наготове идеальная фраза для любого случая. Скоро все пройдет? Медицинская наука основывается на чьем-то субъективном мнении или на объективных доказательствах эффективности лекарства? В общем, зуб так и продолжал болеть.
Что это за цивилизация, которая одним ядерным снарядом может уничтожить миллионы людей, но не в силах вылечить зубную боль у одного? Идиоты.
Жена хотела было поставить флакон с сульфоном стоймя, но случайно уронила его. Раздался такой звон, что я аж подскочил.
— Ты совсем сдурела?!
— Этот флакон вообще-то может и нормально стоять. — Похоже, ее забавляли такого рода упражнения.
— Дура ты. Терпеть тебя не могу.
Жена аж изменилась в лице. Гнев переполнял ее. Меня в этот момент переполняла боль.
Может, если воткнуть со всей силы в щеку нож и резко провернуть, станет легче? На шее вздулись и начали болеть лимфоузлы. Болели уши. Через мозг словно пропустили электрический ток.
Удави его. Срази демона. Изгони его. Вперед! Не смей проиграть. Сражайся.