Вследствие этого в течение всего 1942 года, несмотря на согласованную очередность приоритетов, установленную в январе, Гитлер, как и следовало ожидать, отошел от нее. Случайные упоминания о новой угрозе или идее могли стимулировать новую волну страхов. Результатом оказывались дискуссии о сонме контрпроектов, некоторые разумные, но большинство отличались фантастичностью и бессмысленностью, и их реализация нанесла бы значительный вред.
И все же благодаря чуду и здравому смыслу тех немногих, кто прилагал титанические усилия, главная программа продолжала реализовываться и улучшаться. На фронт начали поступать боеспособные танки. Но в октябре танков Т-IV катастрофически не хватало. Ужасающая неразбериха в промышленности, приводившая к растрате сил и средств, усугублялась еще и тем, что приходилось выпускать множество различных типов самоходных установок. Было испробовано невероятное количество вариантов, в том числе и с удвоенной толщиной брони. Продолжалась работа над танком весом свыше 100 тонн, и поговаривали о каком-то кошмарном монстре, который должен был весить около тысячи тонн. Шпеер провел на удивление успешную реорганизацию промышленности, однако не мог контролировать производственные планы, поскольку никто не был в состоянии обуздать инициативу Гитлера в ее наиболее фантастических проявлениях. В феврале 1943 года возникла ситуация, когда танковые дивизии, отступавшие под сильнейшим натиском русских, имели в строю в среднем всего лишь по 27 машин каждая. И все же, по общему согласию и несмотря на лучшие ожидания артиллеристов, танк продолжал оставаться главным средством выживания в мобильной войне, которая велась на необозримых пространствах восточного театра военных действий.