Напрасно птицелов продолжал упрашивать их; студенты упорно стояли на своем, так что наконец ему поневоле пришлось покориться судьбе и обещать каждому из них по птице.
Затянув сеть, он действительно поймал трех птиц. Тогда он вновь попытался было упросить студентов предоставить ему целиком всю добычу, но те и слушать об этом не захотели. Таким образом, ему более ничего не оставалось делать, как поделиться с ними поровну. И он сказал им:
— Ну, теперь хоть покажите себя людьми признательными и расскажите мне, о чем вы так горячо спорили, чтобы я по крайней мере мог извлечь для себя какую-нибудь пользу из вашей учености.
— Мы спорили о том, в какой доле имущества наследует гермафродит, — сказал с усмешкою один из студентов.
— А что такое гермафродит, — спросил с любопытством охотник.
— Гермафродит, — отвечали ему студенты, — это такой человек, который не мужчина и не женщина.
Охотник твердо запечатлел это слово в своей памяти. Затем, печальный, он возвратился с своей птицей домой и рассказал, какое с ним случилось приключение.
На другой день, утром, он пошел на реку и закинул там сеть. По прошествии нескольких минут он вытащил свою сеть обратно и нашел в ней прекрасную серебристую рыбку. Восхищенный ее красотою и блеском, он сказал себе: «Такой редкой рыбы не попадалось еще ни одному рыбаку на свете. Надо постараться сохранить ее живою, потому что я хочу поднести ее царю; может быть, он щедро одарит меня за это».
А случилось так, что царь тогда только что устроил у себя пруд, выложил его мрамором и велел наполнить всякими разноцветными рыбами. На том пруду у него стояла лодочка, в которой он каждый день катался, любуясь, как рыбы играют в воде. Раз, когда он именно предавался этому наслаждению, перед ним вдруг предстал человек с редкою рыбою и преподнес ее ему в подарок. Царь так обрадовался столь своеобразному подношению, что тотчас же приказал своему казначею выдать рыбаку тысячу золотых пиастров. Но один из его министров, желая выслужиться перед ним, сказал ему:
— Тебе, о царь, конечно, не безызвестно, что всякая река изобильна рыбою и что на свете есть много рыбаков, занимающихся рыбною ловлею. Если они узнают о такой твоей щедрости, то ведь нас завалят подобными рыбами, и тогда всех наших сокровищ не хватит, чтобы вознаграждать их за это столь щедрым образом. Цена рыбы известна каждому, а равно и то, сколько следует дать за нее рыбаку.
— Ты прав, — возразил царь, — да только опоздал со своим советом. Раз я уже отдал такой приказ, то как же я могу теперь отменить его?
Но министр сказал:
— Если ты, государь, позволишь, то я уж найду способ, как освободить тебя от данного слова и сберечь много денег. Спросим у рыбака, что эта рыба — самец или самка? И если он скажет, что это самец, то потребуем, чтоб он принес нам еще самку; а если он ответит в противоположном смысле, то скажем, чтобы он достал нам еще самца. Таким образом, он будет поставлен в безысходное положение, и ему придется удовольствоваться гораздо меньшим.
Тогда царь спросил рыбака:
— Скажи нам, добрый человек, что твоя рыба — самец или самка?
Рыбак, как человек бывалый, тотчас же понял, к чему клонится этот вопрос. И, по некотором размышлении, припомнив слово, которому научили его студенты, он ответил:
— Эта рыба — не самец и не самка; она — гермафродит.
Царь пришел в большой восторг от такого остроумного ответа. И посмеявшись вдоволь над своим скрягой-министром, он приказал выдать умному рыбаку не одну, а целых две тысячи золотых пиастров, и, кроме того, принял его к себе на службу.
Свирепый царь
Некогда в Кандагаре царствовал такой жестокий царь, что весь народ страшно боялся его. Его так и прозвали «свирепым царем». Но вот однажды, возвращаясь с охоты, он велел повсюду объявить, что отныне не хочет быть более жестоким, а желает руководствоваться одною только справедливостью. Народ очень обрадовался такой доброй вести. И царь действительно сдержал свое слово, так что с течением времени стал истинным образцом мудрого и справедливого государя. Народ очень полюбил его и начал уже называть «справедливым царем».
Раз один из придворных, воспользовавшись благоприятным случаем, позволил себе спросить у царя, какому счастливому обстоятельству следует приписать, что он, царь, изменился столь радикальным образом и сделался таким кротким и справедливым.
И царь рассказал следующее:
— Однажды, когда я охотился, то вдруг очутился в каком-то неведомом лесу. Я стал смотреть во все стороны, нет ли где дичи. И вот увидел я лису, за которой по пятам гналась собака. Последняя уж настигла свою добычу и впилась зубами в лапу лисицы; но та рванулась и, хотя раненая, успела, однако, укрыться в своей норе. Собака, поняв, что ждать, пока лисица снова появится, совершенно напрасно, пошла прочь. Тогда показался человек и бросил в собаку камнем так, что разбил ей голову, и бедное животное пало на землю мертвым. Немного спустя тот же самый жестокий человек принялся ловить лошадь, которая паслась неподалеку на одной лужайке. Но лошадь так ударила его копытом, что он поплатился жизнью за свое злодеяние. Однако и лошадь не ушла от своей судьбы. Желая в быстром беге перескочить через ров, она упала и сломала себе ногу. Это происшествие тогда сильно поразило меня. Я увидал в нем перст Божий и понял, насколько справедлива пословица, которая говорит: «Что посеешь, то и пожнешь».