Тогда он взял свой мешок и на копье протянул его змее. Та, увидав мешок, немедленно забралась туда, и таким образом путешественнику вполне удалось выполнить свое доброе намерение и спасти зловредное животное от грозившей ему опасности сгореть живьем.
Выпустив затем змею из мешка, он наставительно сказал ей:
— Знай, что я сейчас освободил тебя от ужасной опасности и что отныне ты должна считать за свою священнейшую обязанность доказать мне свою благодарность. Поэтому живи мирно и уединенно в каком-нибудь укромном местечке и не осмеливайся вредить кому бы то ни было. Помни, что зловредных тварей проклинают и Бог, и люди и что им нечего рассчитывать ни на милость Божью, ни на людское сострадание.
Но змея насмешливо возразила:
— Брось, пожалуйста, эти глупые шутки. Я все равно не уйду отсюда прежде, чем не отравлю тебя своим ядом.
— Какие несообразные вещи говоришь ты! — сказал путешественник. — Я отнесся к тебе с состраданием и милосердием; я спас тебя от ужасной смерти. Ведь если бы не я, то тебе пришлось бы сгореть живьем. А ты так-то хочешь отблагодарить меня за мою доброту?
— Да, — отвечала змея, — ты действительно поступил со мною очень благородно; но все-таки твои суждения совсем не основательны. Ты, правда, не отказал мне в помощи, но ведь ты знал, что помогаешь существу недостойному. Тебе ведь хорошо было известно, что я — вредная тварь, что я — источник яда. Жалить всякого, кто только ко мне приближается, составляет мое прирожденное свойство. И если ты, невзирая на это, все-таки спас столь вредное создание, как я, то значит нечего тебе и рассчитывать на мою благодарность. Злому так же несвойственно делать добро, как и доброму — зло. Да и, кроме того, разве ты забыл, что между моим и твоим родом существует исконная вражда? Подобно тому, как люди постоянно стремятся истреблять нас, змей, так и мы, змеи, всегда стараемся не упустить случая нанести вред людям. Ты поступил противно общепринятым правилам, противно самому разуму, ну и платись за это жизнью. Нет, ты непременно должен умереть от моего яда, чтобы впредь другим неповадно было поступать так глупо. И пусть твоя участь послужит для всех предостережением!
— О жестокосердная тварь!.. — воскликнул с унынием путешественник. — Разве все, что ты сказала, составляет достаточное основание для того, чтобы совершать подобные подлости? Подумай только, виданное ли дело, чтобы за добро платить злом? Справедливо ли вместо награды наказывать?
— А разве ты станешь отрицать, что и вам, людям, очень часто случается несправедливо и награждать, и наказывать? Людские поступки нередко весьма странны. Вместо того, чтобы положить на рану бальзам, они в ней ковыряются. Вот и я теперь поступлю так, как обыкновенно принято поступать у людей.
И напрасно путешественник все горячее и горячее упрашивал змею пощадить его; она оставалась глуха ко всем его мольбам. Наконец она сказала ему нетерпеливым тоном:
— Ну, нечего больше заниматься болтовней; говори скорее, кого мне раньше умертвить, тебя или твоего верблюда?
Наконец, после долгих препирательств, они пришли к такому соглашению: если они встретят кого-нибудь, кто подтвердит им, что змея права, то путешественник без всякого протеста даст ей убить себя.
Тогда змея лениво огляделась вокруг себя и заметила быка, который пасся невдалеке от них. И она сказала путешественнику:
— Пойдем, спросим этого быка. Пусть он нам скажет, кто из нас прав в нашем споре.
Вот подошли они к быку и сказали ему:
— Ты, кажется, уже давно живешь да свете; так скажи же нам, как по-твоему, справедливо или нет подвергаться наказанию за оказанное благодеяние?
— Люди, — отвечал бык, — обыкновенно очень плохо вознаграждают за благодеяния. В доказательство я расскажу вам про самого себя. Долгое время служил я верой и правдой одному человеку и ждал себе за это хоть какой-нибудь награды. Однако когда я состарился и сил у меня стало меньше, мой хозяин, забыв все услуги, какие я оказывал ему раньше, отвел меня в эту отдаленную пустыню и бросил тут на произвол судьбы. Когда же я здесь на покое поправился, потому что мне не нужно было работать, то вот недавно он опять приходил сюда, подивился моему цветущему виду и ушел обратно домой вполне довольный; а на следующий день вернулся с мясником, которому и продал меня. И вот теперь я каждую минуту жду, что меня отсюда уведут на бойню и зарежут. Так-то всегда у людей награждается хорошая верная служба!