Возникновение культуры, ориентированной на визуальное восприятие, привело к тому, что самооценка все больше зависит от внешнего вида, производительности и внешнего подтверждения, одновременно способствуя снижению уровня грамотности и ослаблению навыков критического мышления. Гуманизм, который всегда ценил стремление к знаниям, самосовершенствованию и интеллектуальной автономии, сталкивается с экзистенциальным вызовом в этом новом ландшафте.
Если гуманизм хочет выжить, он должен вернуть себе интеллектуальную строгость, признав при этом неоспоримую силу визуальных медиа. Задача - не просто противостоять цифровой культуре, а изменить ее, создать пространство, где изображения не заменяют слова, а скорее усиливают их; где эстетика служит смыслу, а не заслоняет его; где самооценка измеряется не внешним подтверждением, а стремлением к истине, мудрости и полной реализации человеческого потенциала. Эта гипервизуальная культура укрепляет материализм, перфекционизм и перформативность, которые противостоят гуманистическим идеалам самосовершенствования через разум, исследование и самоанализ.
Снижение уровня грамотности и рост культуры, в которой доминирует визуальное восприятие, не просто меняют способы потребления информации, они в корне меняют образ мышления. Способность воспринимать абстрактные рассуждения, письменную аргументацию и исторический контекст необходима для развития самостоятельности, противостояния манипуляциям и демократического участия.
Когда визуальное зрелище заменяет письменный анализ, люди чаще поддаются влиянию эмоционально заряженных образов, а не доказательных аргументов. Это облегчает манипулирование массами, поскольку люди полагаются на эстетическое убеждение, а не на критическую оценку. Грамотность связывает людей с прошлым. Знакомясь с текстами, написанными теми, кто пришел раньше, люди развивают чувство исторической преемственности и критического осмысления. В культуре, ориентированной на визуальное восприятие, история сводится к вирусным роликам и упрощенным повествованиям, что затрудняет установление значимых связей между прошлым и настоящим. Визуальные медиа поощряют мгновенное удовлетворение, из-за чего постоянное интеллектуальное участие кажется медленным, скучным или ненужным. В результате все меньше молодых людей набираются терпения, чтобы разобраться в философских спорах, политических теориях или научных исследованиях, требующих времени для понимания.
Вместо того чтобы стремиться к самореализации, люди становятся исполнителями на цифровом рынке внимания, где их самовыражение ценно лишь в той степени, в какой оно способно привлечь внимание. Это заставляет людей создавать личности, которые оптимизированы для видимости, а не для подлинного самоисследования. В отличие от прошлых интеллектуальных движений, где идеи обсуждались в салонах или университетах среди сверстников, сегодняшние дискуссии разворачиваются в среде, где каждое высказывание постоянно фиксируется, подвергается тщательной проверке и публичному позору. Страх перед обратной реакцией общества подавляет подлинный интеллектуальный риск, заменяя вдумчивый дискурс самоцензурой и демонстрацией добродетели.
Один из величайших вкладов гуманизма - его акцент на критическом мышлении, разуме и стремлении к истине. Однако то, как устроено онлайн-пространство, часто подрывает именно эти принципы. Интернет поощряет эмоциональный, реакционный контент, а не взвешенное мышление. Гуманистический идеал аргументированного дискурса, когда идеи обсуждаются в духе доброй воли, был заменен культурой звуковых фрагментов и коммерциализацией возмущения.
Гуманизм ценит независимое мышление, однако платформы социальных сетей используют алгоритмы, которые укрепляют уже существующие убеждения, ограничивая знакомство с различными точками зрения. Это снижает вероятность того, что люди будут оспаривать свои собственные взгляды, что приводит к идеологическому укоренению, а не интеллектуальному росту. Мыслители эпохи Возрождения и Просвещения боролись за знания, основанные на эмпирических данных и рациональном исследовании, однако сегодня само понятие истины находится под угрозой. Дезинформация, теории заговора и фальшивки процветают в онлайн-пространстве, подрывая доверие к институтам знаний и делая все более трудным для людей заниматься самообразованием, основанным на гуманистических принципах.