Иллюзия выбора является центральным вызовом алгоритмическому детерминизму. Персонализация ИИ создает у пользователей впечатление, что они сами активно выбирают свой медийный рацион, развлечения и даже идеологические рамки. В действительности же этот выбор предварительно фильтруется и тщательно контролируется на основе поведенческих данных, прогнозной аналитики и, некоторых случаях, политических или корпоративных интересов. В результате происходит тонкая, но глубокая эрозия человеческой самостоятельности. Когда алгоритмы диктуют, какие идеи получают известность, а какие игнорируются, когда цифровые экосистемы укрепляют существующие предубеждения, а не бросают им вызов, способность людей участвовать в свободном и открытом исследовании оказывается под угрозой. Традиционный идеал эпохи Просвещения, согласно которому человек - это рациональный субъект, способный к самостоятельному мышлению, вступает в противоречие с технологической реальностью, где самостоятельность все больше ограничивается невидимыми алгоритмическими силами.
Возможно, наиболее важным является то, что централизация управления информацией с помощью ИИ ставит вопрос: кто на самом деле управляет этим цифровым ландшафтом? ИИ не является независимой силой; это инструмент, которым владеют те, кто его разрабатывает, финансирует и внедряет. Независимо от того, контролируется ли он корпорациями, правительствами или теневыми политическими организациями, ИИ отражает и кодирует ценности власть имущих. Предвзятость инженеров Кремниевой долины, приоритеты транснациональных технологических компаний, идеологические пристрастия команд модераторов контента - все это вписано в кажущуюся нейтральной архитектуру систем ИИ. Когда горстка корпораций доминирует в мировых поисковых системах, платформах социальных сетей и алгоритмах рекомендаций, они обладают беспрецедентной властью над глобальным дискурсом, производством знаний и даже психологическим воздействием. Способность влиять на миллиарды людей на уровне восприятия, без их сознательного осознания, представляет собой невиданную в истории человечества форму мягкого авторитаризма.
Такая концентрация власти представляет собой критический вызов для гуманизма. Гуманистическая традиция, начиная с эпохи Возрождения, Просвещения и заканчивая современной эпохой, отстаивает примат человеческого разума, индивидуальной способности и интеллектуальной автономии. Однако в условиях господства алгоритмического детерминизма эти ценности все больше подчиняются машинной логике, корпоративным интересам и показателям вовлеченности. Сама концепция интеллектуальной независимости находится под угрозой в мире, где информация фильтруется и манипулируется еще до того, как у человека появляется возможность с ней ознакомиться. В результате возникает парадокс: общество, которое гордится доступом к неограниченным знаниям, одновременно заключено в цифровые рамки, призванные ограничить истинный поиск.
По мере того как ИИ продолжает расширять свое влияние, борьба за человеческую самостоятельность будет определять идеологическую борьбу XXI века. Будут ли люди пассивно принимать мир, в котором их интеллектуальная и творческая жизнь диктуется алгоритмами, или они вернут себе способность ориентироваться в информации на своих собственных условиях? Сможет ли гуманизм эволюционировать, чтобы противостоять ползучему детерминизму ИИ и обеспечить, чтобы технологии служили, а не подчиняли себе человеческую мысль? Эти вопросы определят будущее знаний, автономии и самого понятия о том, что значит быть свободным в эпоху опосредованной машинами реальности.
КРИЗИС БЕСКОНЕЧНОГО СОДЕРЖАНИЯ
Возникновение искусственного интеллекта как генератора искусства, литературы и даже философского дискурса привело к беспрецедентному кризису подлинности. Если искусственный интеллект может бесконечно создавать картины в стиле Ван Гога, сочинять симфонии, неотличимые от симфоний Моцарта, или даже писать эссе, подражая голосу знаменитых интеллектуалов, сама концепция оригинальности начинает растворяться. Постмодернистское состояние - идея о том, что аутентичность уже разрушена симуляцией, пастишем и бесконечным воспроизведением, - теперь достигло своего логического завершения. Если раньше постмодернисты критиковали утрату "настоящего" в мире, насыщенном средствами массовой информации и рекламой, то ИИ довел это разрушение до крайности. Гуманистическому идеалу, согласно которому смысл извлекается из уникального человеческого опыта, эмоций и намерений, теперь противостоят машины, способные к бесконечному воспроизведению, не нуждающиеся в памяти, страданиях или личной истории.