— Но-но! — рыкнул капрал. — Зенки не закатывать! Ничего между них не было. Ходили, цветочки нюхали. Парень лохом оказался.
— Мммммммммммммм! — простонали слушатели, полгода не видавшие женщин.
— Руки на бластер! — скомандовал капрал. — Студент, ты?.. Отставить! Где студент?!
Все зашевелились, озираясь.
— Спит, — доложил снайпер, тайком вытирая ладонь о камуфляжные штаны.
К снайперу в отряде относились без симпатии, хоть и признавали, что в своём (вышибании мозгов исподтишка) деле он спец. Но когда он жал на спуск, у него начиналось обильное слюноотделение; смотреть было противно.
— Поднять!
Капрал не любил не быть в центре всеобщего внимания. Фома пошёл и растолкал Рене.
— Потом баба научила мужика, что делать, — продолжил капрал. — Тот пожевал фрукта с одного дерева, и у него встал.
— Ооооооо!!! — обрадовались за однополчанина бойцы.
— Но Старик крепко осерчал и выгнал обоих из сада. Заставил добывать харч себе в тяжком труде. Наслал болезни, смерть… Люди расселились по всему свету, и брат пошёл на брата — око за око, мол… Как, стоит оно того?
Капрал оглядел приунывший отряд.
— Бабы — стервы! — бросил невпопад войсковой синоптик. Пламя костра блеснуло в его застывшем взоре.
Фома хотел было посоветовать не обобщать, но смолчал, вспомнив, что, пока синоптик валялся в госпитале с гамма-инфлюэнцей, его жена сбежала с квартирмейстером тридцать первой манипулы.
— Хи-хи! — сказал снайпер. — Лучше бы тогда только тёща сбежала, ага?
— Люди не теряют надежды вернуться однажды в рай, — вступил вдруг Рене.
Капрал выпятил губу. Он тоже когда-то пробовал учиться, и его отчислили после первого семестра за неуспеваемость; повод достаточный, чтобы презирать всяких умников.
— Сынок, — сказал он раздельно. — Послушай. Меня. Внимательно. Этому в академиях не учат. Готов?
— Так точно! — дисциплинированно откликнулся Рене.
— Люди никогда не вернутся в Эдем, Потому что не хотят туда возвращаться. Они там сдохнут со скуки.
После отчисления будущий капрал какое-то время перебивался случайными заработками, пьянствовал и зависал в борделях, когда водились кредитки.
Мудрые люди посоветовали ему держаться ближе к космопорту, он прислушался и, если начинались проблемы с копами, нанимался матросом (или проникал зайцем) на первую же нуль-ракету («Да-а, сынок, я ещё застал этих динозаврих!») и менял сектор юрисдикции. Алголь, Бетельгейзе, Вега, Денеб… — алфавита не хватит, даже если по букве на звезду.
Но было весело.
Однажды ракета оказалась шпионским катером конфедератов, везущим похищенного с Нейтрали политолога. Такой вот облом. Зайцу светила прогулка налегке по открытому космосу, но командор, позабавленный его ловкостью, проявил снисхождение. Неделю политолог — столь умный, сколь и циничный — и будущий капрал делили охраняемую каюту; один всё вещал, другой всё слушал: Вторая звёздная война, Первая звёздная, разгром у Плеяд, Альтаирский инцидент, десант на Сириус, бой за Проксиму Центавра, экспедиция Джордана…
Тесновато было на катере.
— Люди — те, кому хватает пороху, во всяком случае, — занимаются тем, что им интересно, — сказал капрал. — Ясно?
— Например, войной, — саркастично вставил Рене и кивнул на тьму, где невидимые в ночи птицы-мутанты рвали трупы, гниющие в ядовитых развалинах.
— Например, — невозмутимо согласился капрал. — Чего вот тебе спокойно не училось? Тебя ж из академии попёрли за то, что ты воевал. Против войн, песенками, но — сражался ведь, а?
— Войны развязывают безответственные круги с корыстными целями, — сказал Рене.
— А чего б этим кругам не организовать трудовые армии? — спросил капрал. — Пускай вкалывают на них: пашут, строят, роют землю… Бабки те же, а пользы больше стократ.
— На нынешней ступени общественного развития подавляющее большинство не станет трудиться за гроши.
— Ага! — сощурился капрал. — Работать за грош, значит, влом, но разрушать, убивать, умирать, калечить и калечиться миллиарды существ галактики готовы задаром… Кстати, землю рыть тоже согласны — если для траншеи или контрэскарпа.
— Потому что неповиновение в военное время грозит трибуналом.
— А что мешает ввести трибуналы для штатских?
— Возможность гражданских беспорядков, — пожал плечами Рене. — Это же очевидно. Толпы, булыжники…
Сам влез в западню, подумал Фома. Салага.