Через пять минут из распадка несуетливо миномёт заработал — взрыв, другой, третий.
Нас то противник не видит, но позицию пушки стрелявшей засекли, видимо, раз за разом накрывают — конец орудию.
Минут через двадцать перестали мины падать. Выглянул из траншеи, взглянул в бинокль — так и есть на выходе из распадка чёрные фигурки шевелятся, в гости к нам, суки, собрались.
Со всех ног, не таясь уже, ко второму орудию припустил. Заметили, огонь открыли, да не попали. Добежал до орудия, упал под прикрытия щита орудийного, и уже двумя руками педаль спусковую нажал. И эта пушка не подвела — исправно очередь выпустила — просили — получите.
Возвращаюсь — опять рация ожила:
— Генерал Кузнецов. Доложите — сколькими орудиями располагаете?
— В настоящий момент к бою готовы пять орудий! — Браво зачем-то врёт Теплов.
Опять рация отключилась.
Через час вертолёт военный прилетел, пара бронетранспортёров с вьетнамским спецназом прибыли, Тхань на "Мерседесе" прикатил.
Погрузились мы все в микроавтобус, включая мёртвого Юрца и перевязанного Теплова, да и отбыли в Ханой.
Теплов по дороге умер. Перед смертью успел мне сказать:
— Плохи, Андрюха, дела. Совсем плохи, раз такие подставы идут. Видно, Времена Смутные — на подходе.
На следующее утро в Штаб вызывают, мол, жена из дома звонит.
Срочно приезжаю, вдруг что случилось. А жена говорит в трубку:
— Бросай всё, наплюй на эти деньги, возвращайся. И соскучились мы по тебе, и предчувствия у меня плохие — сегодня всё утро за нашими окнами какой-то тип, по виду — кегебешник, наблюдает. Да и полковник Мясницкий час назад звонил, интересовался как у тебя дела, странный у него голос был, нехороший такой…
Написал я тут же рапорт о прерывания Контракта по семейным обстоятельствам, пошёл к начальству подписывать. Открываю дверь, захожу в кабинет, а там за столом массивным сидит наш сосед — гидростроитель Кузнецов — в погонах генеральских.
Не отрывая взгляда от каких-то важных бумаг, взял рапорт, подписал, молча мне обратно протянул.
С ребятами попрощался, вещи собрал, на такси в аэропорт уехал.
Перед самым отлётом Тхань появился, в форме военной, с какими-то погонами важными, серебренную "хошеминку" вручил, в глаза не глядя, от имени Правительства Вьетнама поздравил, да и откланялся.
А во Вьетнаме мне понравилось, вот заплатит Издатель гонорар за эту книгу, обязательно во Вьетнам поеду в качестве туриста добропорядочного.
А в кого мы тогда из пушек браво палили — до сих пор точно неизвестно.
Так, предположения одни, разноплановые.
Байка двадцать вторая, совсем короткая
Платон и Маркиза
Платоша в нашей группе студенческой самым странным был. И остальные, конечно, не подарки, те ещё оригиналы и морды непростые. Но Платоша…..
Он у нас тяжёлой атлетикой занимался. И кроме разнообразного "железа" его вообще ничего не интересовало.
Платон даже на лекции, в портфеле потрёпанном, гири и гантели с собой приносил.
На перемене заходишь в туалет — все нормальные люди курят, или писают — на крайний случай, а рядом, в облаке дыма табачного, Платоша гирями своими жонглирует.
И никаких тебе футболов, рыбалок, девчонок — только соревнования разные по поднятию тяжестей. И одевался Платон всегда — как чмо последнее.
После окончания института он и распределился в соответствии со своими вкусами — в трест "Железодобыча".
И, вдруг, слух прошёл — Платоша женился! И непросто женился, а на иностранке! И не просто на иностранке, а на итальянской Маркизе!
Мать его, гаврика, насовсем!
Взяли Платона за цугундер, в кабак самый шикарный затащили, хотя сперва метрдотель пускать его не хотел — за бомжа принял, и давай пытать:
— Как, почему, зачем? И, поподробней, пожалуйста!
Сперва Платоша молчал — как тот молодогвардеец. Но когда литр водки в него влили — разговорился, соловьём запел.
Часа три, заикаясь, краснея и бледнея, историю своего падения рассказывал.
Нудно и запутанно это у него получалось.
Давайте, я своими словами перескажу.