— Ну же, чего вы испугались? — спросила Мэрион. — Там вас никто не съест! Они же дети. Такие же, как и вы.
— Ну, не совсем такие же, — надменно заметила Маргарет, всем своим видом подчеркивая свой статус принцессы. И в самом деле, королевские дочки в одинаковых синих пальто, беретках и белоснежных чулках мало походили на бедняцких детей. — Аллах говорила, что они спят на стульях!
— Да, но вовсе не потому, что им так хочется, — заметила Мэрион.
Айви рассказывала ей, что некоторых детишек, живших в особенно бедных семьях, где не было кроваток, даже пришлось учить спать таким образом.
Айви с восторгом приняла щедрое предложение короля перебраться в домик у озера. А он, в свою очередь, обрадовался, что у его дочерей будет возможность пообщаться с эвакуированными. Идея всеобщего равенства, вынужденно навязанная стране войной, прижилась даже в королевских кругах. Когда король приезжал в войска со смотром, он всегда стремился пообщаться не только с командирами, но и с обычными рядовыми. А в число его помощников, к ужасу Томми, теперь входили не только аристократы.
И хотя этот белый домик задумывался вовсе не как школа, пространства и света для занятий в нем было предостаточно. А еще здесь были и водопровод, и туалет, и, что самое главное, здесь отсутствовал тот самый недоброжелательный викарий. Были найдены и столы, и стулья, но с писчими принадлежностями по-прежнему было туго. Как-никак, рационированию подверглись все без исключения семьи в стране, а королевская, пожалуй, в большей степени, учитывая, с каким тщанием король стремился следовать всем законам и предписаниям.
— Постарайтесь подбодрить их и утешить, — увещевала Мэрион принцесс, пока они шли к поблекшей от времени входной двери. — Не забывайте: им пришлось расстаться с родными, а у многих еще и дома разбомбили.
Дверь им открыла Айви, тут же одарив гостей ослепительной улыбкой.
— Милости просим! — радушно воскликнула она.
Принцессы надменно прошествовали мимо, и ее это задело.
— Я что, поклонилась как-то неправильно? — спросила Айви у Мэрион. — Давненько я этого не делала. В Бермондси-то было совсем не до того.
— Они просто волнуются, — сердито отрезала Мэрион.
Айви удивленно посмотрела на нее.
— Доброе утро, ваше королевское высочество! — хором поприветствовал класс принцесс, когда те вошли в комнату.
Приветствие прозвучало учтиво, вот только в глазах нескольких десятков ист-эндских ребят отчетливо промелькнуло неодобрение. Лилибет с отчаянием посмотрела на Мэрион.
Айви, в которой никто из принцесс не узнал бывшую служанку, торопливо начала знакомить их со своими подопечными.
— Это Редж, — представила она, указав на веснушчатого мальчишку лет тринадцати. Волосы у того торчали в разные стороны, несмотря на тщетные попытки их пригладить. У него были узкие зеленые глаза и острый подбородок, и он удивительно напоминал проказливого пикси.
Редж поднялся со своего места и протянул руку Лилибет.
— Как-поживаете мэм-чтоб-рифмовалось-с-«поэм»-но-не-вздумай-назвать-ее-мам?
— Что? — переспросила ошеломленная Лилибет под хихиканье младшей сестры.
Редж в замешательстве посмотрел на старшую принцессу, а потом перевел глаза на Айви.
— Вы же сами мне так сказали: «Зови ее мэм, чтобы рифмовалось с „поэм“, но не вздумай назвать ее „мам“»… — недоуменно заметил он.
— Да, только зачем было повторять всё? Тебе следовало просто запомнить, как правильно произносится слово «мэм», только и всего! — с негодованием воскликнула Айви под хохот остальных учеников, которые тут же принялись толкаться и баловаться.
Смех становился все громче и беспардоннее. Редж, сперва потерпевший унижение, теперь был очень доволен собой. Как-никак, именно он первым нарушил повисшее в комнате напряжение и мигом оказался в фокусе общего внимания. Маргарет тут же уселась рядом с ним.
— А каково это — когда твой дом бомбят? — поинтересовалась она.
Мэрион ахнула, возмутившись такой бестактности, но Редж ничуть не обиделся.
— Не слишком-то приятно, когда тебе на голову кирпичи сыпятся, — поведал он. — Ну а так — довольно весело! Прилетает целый рой «Хейнкелей»[76] — огромных таких, черных, похожих на хищных жуков, — а по бокам их истребители охраняют. А наши самолеты пытаются эту охрану обойти и сбить их! И начинается! Ра-та-та-та-та! Ра-та-та-та-та! — зарядил он, подражая стрекоту пулеметов.
— Как ты это делаешь?! — восхитилась Маргарет.
— Да ничего сложного! Язык упираешь в верхние зубы — и готово! Вот так: ра-та-та-та-та-та!