Курбе оставался в Орнане до мая или июня 1869 года, мало занимаясь живописью, — он весь был поглощен новым проектом: чертежом и постройкой легкого экипажа вроде тильбюри, но с одним колесом. Он в известной мере унаследовал от отца страсть к непрактичным изобретениям; многие недели на потеху друзьям новый экипаж занимал все время художника, радуя его как ребенка. «Вчера я видел Курбе с Вулканом, которого он вдохновляет, — писал 18 декабря доктор Ординер Кастаньяри. — Оба они в муках конструирования и созидания. Горн пылает, наковальня звенит. Папаша Курбе изобрел экипаж с пятью колесами. Сын оказался умней: он изобрел моноцикл. А я, хоть и не искушен в греческом, тут же придумал название для этого транспортного средства. Вот вам прекрасный пример того, как крайности сходятся даже в одной семье. Вначале я беспощадно высмеивал изобретателя. Но он так хорошо продумал проект, вычертив каждую деталь одноколесного экипажа… что я начал воспринимать эту штуку всерьез… Если он успешно доведет ее до завершения, думаю, что калеки, плуты и прочие бездельники смогут сновать в ней, как крысы, по Елисейским полям и Бульварам, а изобретатель сделает на этом деньги. Словом, я понуждаю его как можно скорее получить патент. Один из наших фабрикантов уже согласился изготовлять их… К счастью, художник нашел на редкость хорошего кузнеца, искусного и смекалистого. Он известен под кличкой Дьявол и, в самом деле, вполне мог бы играть Мефистофеля. Новое изобретение до такой степени подстегнуло его вулканическое воображение, что он забывает о бутылке, пока не кончает работу»[337]. Нечего и говорить, что одноколесный экипаж так и не пошел в производство, а Курбе вскоре утратил интерес к своему изобретению.
В 1869 году Курбе писал портреты поэта Гюстава Матье и художника Поля Жозефа Шенавара. В Салоне он был представлен тремя полотнами, уже показанными на персональной выставке 1867 года: «Полуденный отдых», «Аллали» и «Горы в Ду». Вскоре по приезде в Париж его постигла еще одна финансовая неудача. «Со мной случилось ужасное несчастье, — сообщил он Кастаньяри 5 июля. — Г-н Деларош [по-видимому, торговец картинами] только что обанкротился, и я снова обречен на нищету. Он был должен мне 25 000 [франков] за мои двадцать пять трувильских марин да еще 5000 я ссудил ему наличными. Седьмого в час дня я должен давать показания в Торговой палате. Я получу лишь один-два процента… Мне действительно не везет»[338].
337
Письмо Ординера к Кастаньяри от 18 декабря 1868 г., Мезьер. — CD, коробка 1. Опубликовано: COU, vol. 1, p. 235–236.