Сладость победы, а также угар сражения, как в атмосфере, так и в голове старшего помощника очень быстро рассеялись, вид сожженного "коттеджа", раскисшая земля, обгорелые остовы машин и многочисленные трупы, разной степени сохранности — в основном целые, но встречались и безголовые, и обгорелые, встречались и в одном флаконе — обгорелые безголовые, наводили на мысль, что надо сматывать отсюда удочки и побыстрее. Если кто-то, обладающий властью, наткнется посреди этой вакханалии на живого человека, то у этого власть предержащего несомненно возникнет множество вопросов к этому живому.
Оставалось только понять на чем сматываться и куда. Но, прежде надо было собрать манатки и трофеи. Этим Денис и занялся. Он извлек свой рюкзак и сумку из спальной норы, которая никак не пострадала во время боевых действий и направился к догорающим руинам. Особо старший помощник не спешил — пока доставал свои вещи пришло осознание, что явных причин для спешки нет. Это после горячки боя и вида растерзанного лесного участка показалось, что сейчас придет лесник и надерет задницу, но как только Денис немного пришел в себя, то понял, что — нет.
Во-первых — новогодняя ночь — значит ни огни, ни взрывы никого не насторожат. Во-вторых — новогодняя ночь — вряд ли кто-то, даже фантастически бдительный и насторожившийся, захочет выбраться из-за праздничного стола и переться туда не знаю куда, чтобы удовлетворить свое нездоровое любопытство, или же огрести звездюлей, если опасения не напрасны. В-третьих — новогодняя ночь — вряд ли правоохранительные органы, получив сигнал от нездорово бдительных товарищей, захотят выбраться из-за праздничного стола и переться туда не знаю куда, чтобы удовлетворить нездоровое любопытство этих товарищей, или же огрести звездюлей, если окажется, что товарищи суетились не зря.
Поэтому старший помощник не торопился. Но, и специально не медлил. Его неторопливость объяснялась исчерпанностью сил — ведь, как ни крути, а выложился он в борьбе за мир во всем мире… тьфу ты — за спасение собственной шкуры, целиком и полностью, как любили говаривать во время оно, правда по другому поводу.
Вернувшись на поле боя, и разыскивая свое имущество, а именно: "Черный коготь", которым огорчил последнего представителя мстительной золотой молодежи, и мини-моргенштерн со своими союзниками: Небесным Волком и Байголом, Денис поймал себя на том, что задумался на посторонние темы, никак не связанные с текущим моментом, а именно — о превратностях судьбы.
Ведь, что ни говори, а трое мажоров приняли свою смерть совершенно по разному — первый, которому старший помощник снес голову, даже испугаться не успел — чик — и ты в раю… или в аду. Второй может быть успел испугаться, хотя вряд ли — тоже ушел совершенно безболезненно. Зато третий хлебнул с лихвой и не исключено, что и за товарищей — и нос ему кинжалом размозжили, и гореть пришлось, и из автомата его добили, и только потом обезглавили. Почему так? А кто ж его знает. Судьба…
"Кому суждено быть повешенным, тот не утонет…" — философически заметил внутренний голос.
"Это точно, — вздохнул Денис. — Ковен теперь меня с говном сожрет…"
Покончив со сбором собственного имущества, старший помощник перешел к трофеям. Кстати, о собственном — кольца джинна, когда Денис о нем вспомнил и захотел убрать, на пальце не оказалось — то ли слетело и потерялось, хотя вряд ли — плотно сидело, то ли испарилось, то ли в прах превратилось. Короче говоря — кольцо исчезло. Впрочем — и хрен-то с ним, все равно было разряжено и больше джина не вызовешь. С другой стороны, не очень-то и хотелось.
От матерого человечища остался только серп и больше ничего! В этом заключался определенный парадокс — чтобы полностью уничтожить тело, включая кости, температура должна быть неимоверной и действовать достаточно долго. При такой температуре любой металл должен если не расплавиться, то хотя бы как-то отреагировать — почернеть, что ли, или скукожиться, или еще что, а серп не изменился ни на йоту — как был страшным и мерзким, так и остался. Даже не нагрелся! Старший помощник проверил — посыпал снегом — снег не растаял! Убедившись, что серп ничего не подожжет, Денис убрал его в рюкзак. Оставить жаба задушила — явно непростая вещица, может пригодиться…
Оставалось обшарить карманы двух обезглавленных колдунов — старший помощник очень надеялся найти там ключ от их автомашины. Если не найдет, имелся еще крохотный шанс на карманы последнего — сгоревшего колдуна, но гарантировать сохранность пластикового гаджета при воздействии огня, не решился бы даже самый махровый оптимист — ключ мог, как сгореть, так и, скорее всего — прийти в неработоспособное состояние.
Про самый плохой вариант — что водителем был матерый человечище, Денис старался не думать. В принципе, шансы на успех были неплохие — если допустить, что ключ мог не пострадать в огне, то вообще — семьдесят пять процентов, если же быть реалистами, то — пятьдесят. Старший помощник приступил к поискам и, как не трудно догадаться, ни черта не нашел. Ключа не было. Честно говоря, Денис заранее знал, что так и будет — легко догадаться, кто будет водителем в компании из трех мажоров и приданного им матерого человечища. Он просто гнал от себя эту мысль, но гони, не гони… — все было, как было. Ключа не было, а следовательно и транспорта не было — угонять машины старший помощник не умел.
Надо было решать, как выбираться из этого исхода, но сил на это не было — укатали Сивку крутые горки. Старший помощник, где стоял, там и сел на снег и бездумно уставился в пространство. Хотелось просто закрыть глаза и заснуть, а проснувшись выбраться из норы, оглядеться, увидеть незагаженный белый лес, нетронутые огнем и взрывами "коттедж", баню, джип, быстренько перекусить и приступить к тренировке, или сесть в машину и уехать к чертовой матери. Хотелось, чтобы этого кошмара не было. Денис то ли спал с открытыми глазами, то ли впал в состояние самадхи, то ли вышел на контакт с Высшим Разумом, то ли еще что. Надо только официально отметить, что он был трезв. Как стеклышко. Так что, никаких инсинуаций по этому поводу не надо! Из этого состояния Дениса вывел насмешливый, очень знакомый голос:
— А я смотрю — ты не скучаешь! Пейнтбол с друзьями в новогоднюю ночь?
— Шэф!.. — не поверил своим глазам старший помощник. — Шэф!!! — вскочил он на ноги. — Ты!?.. А как ты!?!.. — начал задавать вопрос Денис, но сразу сообразил: — Шкира шкиру видит издалека?
— Маладэц Прошка! Ты умнее, чем кажешься с первого взгляда!
Вот теперь из воздушного шарика точно выпустили воздух. Можно было расслабиться, оправиться, закурить, и вообще — все будет хорошо — мудрый руководитель разрулит ситуацию, на то он и Шэф!
— Ты что — сменил сексуальную ориентацию? — определенную тревогу в голосе командора не расслышал бы только глухой.
— С чего бы это?! — изумился старший помощник.
— Ну, как с чего? — встречно удивился верховный главнокомандующий. — Кругом одни мальчики, девочек не видно, а все-таки новогодняя ночь, карнавал там, танцы, то да се… У вас что — закрытая вечеринка? — хмыкнул Шэф.
— Ну-у… типа того… сейчас расскажу. А у тебя еды никакой нет? — резко сменил тему Денис, разглядев приличного размера сумку, стоящую рядом с любимым руководителем. В первый момент он на нее внимания не обратил — не до того было, а вот теперь усмотрел. — А то очень есть хочется, а мое… — он только махнул рукой.
— Есть. Все есть, — несказанно обрадовал старшего помощника командор. — А присесть некуда? А то на снегу и стоя… как-то не комильфо.
— Некуда, — вздохнул Денис. — Сгорело все…
— А машина на дороге?
— Ключа нет… — поморщился старший помощник.
— Пойдем. Нэт таких крэпостэй, каторых бы нэ взали балшевики! Правильно таварисч тэлник?
"Я не большевик, — меланхолично отозвался боди-комп командора. — Но с повозкой справлюсь" — в его голосе явно читалось пренебрежительное отношение к местной технике — словно у танкиста, разглядывающего боевую колесницу фараона Эхнатона.