– Спасибо, прекрасная леди, – девушка начала краснеть в щеках и почему-то ушах. Я развернулся и кивнув мелкому, протянул ему коробки:
– Пошли.
В мире много стран, во вселенной много миров, но везде есть одно и то же, что не меняется – это торговые центры. Они всегда одинаковы – гладко отполированный пол, множество бутиков со стеклянной витриной от пола до потолка, потолки высокие, решётчатые, и за ними ещё коммуникации. Свет софитов, витрин, запахи самые разные. Откуда-то со стороны макдональдса тянет их непередаваемым запахом картошки фри и гамбургеров, множество людей, детей, их родителей. Я заметил, что здесь меня воспринимают немного странно. Пожалуй, всему виной то, что я не тренировал специально. Во-первых – красота. Да, я был офигенно красив – хоть сейчас могу сниматься в кино, потому что магическая пластика – не хрен собачий. Некрасивых магов не бывает. Во-вторых – фигура. Я не был качком, но имел очень крепкую фигуру, в достатке было мышечной массы, жировая прослойка тонкая, ровно такая, чтобы не выглядеть худым качком. А тут ещё переоделся в джинсы и рубашку цвета красного вина, так что женщины, проходящие мимо, засматривались, а мужчины неприязненно смотрели вслед. И конечно же – это осанка и взгляд, взгляд самоуверенного до невозможности человека, который не чувствует опасности, исходящей от кого-либо. В общем, образ обольстительного красавчика завершён на сто процентов. Почему именно он? Я не специально, он сам получился. Надо будет учесть на будущее и сменять имидж на менее бросающийся в глаза.
Гарри это всё было побоку, а я в последнее время слишком сконцентрировался на маленьком, чтобы замечать все эти тонкости во внешнем мире. После того, как я отвлёк людей и камеры и засунул две больших коробки лего в сумку, мы с Гарри пошли дальше. Моё внимание привлекла маленькая сценка, происходящая рядом. Там девочка ругалась с женщиной, громко ругалась. Женщина щемила девочку, если быть точным. И никто бы внимания не обратил, если бы эти двое не были мне хорошо знакомы. Гермиона Грейнджер и её мать, Джинерва Грейнджер. Я удивился, встретив их, но потом мимоходом отметил, что они уж точно меня знать не могут. Но возникло желание немного познакомиться с ними, а заодно – познакомить Гарри с хорошей девочкой. Меня маленькие девочки не привлекают, так что то, что в моём мире Гермиона была моей девушкой, ничуть не колыхало моё каменное сердце. Шучу, просто она совершенно не привлекала. Хотя лет через десять или даже уже пять – возможно. Но если я её, то кого же будет Гарри? А я найду себе красивых девушек из своего поколения.
К слову, Джинерва выглядела довольно симпатично. Она и раньше, как я отмечал, довольно привлекательна, но тогда я был в другом мире. Сейчас… сейчас это были не те люди, возможно, совершенно другие. Гарри удивлённо посмотрел на меня, когда я подкорректировал курс и направился прямо к ним.
– Простите, что вмешиваюсь, – мягко сказал я. Джин повернулась ко мне и мы встретились взглядом. Ох, она скользнула взглядом по моей фигуре, такими быстрым оценивающим взглядом, после чего улыбнулась, взяв Гермиону за плечо:
– Да, сэр?
– Я слышал, вы немного поспорили с этой юной леди, я тут как раз думал познакомить своего маленького с кем-нибудь из сверстников, – я вытащил Гарри за руку из-за спины, – представляете, у него совершенно нет друзей.
Джинерва колебалась. В ней шла внутренняя борьба, словно триста спартанцев против армии персов, но проигрыш был безусловен. Она сдалась:
– Хорошая идея. Гермиона постоянно сидит за книгами и у неё тоже проблемы с другими детьми. А вы…
– Харрисон Поттер, – я вежливо склонил голову, – а это Гарри. Великий и ужасный, – улыбнулся, – как насчёт предложения сходить вместе в кино? Я вынужден настоять на том, что я плачу.
Джин улыбнулась:
– Не стоит. Гермиона, деточка, пошли посмотрим кино!
Гермиона слегка порозовела, когда Гарри к ней приблизился.
– Привет. Я Гарри! – представился мелкий.
– Г… Гермиона, – она не умела общаться и слегка смутилась.
Мы же с Джинервой повели мелких на киносеанс. Тут шла «Красавица и Чудовище» от Диснея – я не смотрел этот мультфильм, но мы купили билеты. Джинерва выглядела довольно… импозантно. Неплохая фигура, привлекательная женщина среднего возраста. Платье простое, но подобрано со вкусом и довольно строгое, сразу видно, что замужняя женщина, а не в процессе поиска.
Мы с Джин разговорились в кафе при кинотеатре. Я не стал у неё выпытывать про магию, просто обошёл эту тему, она рассказала про то, что работает стоматологом в клинике её мужа, я же представился врачом. А что, это единственная профессия, которую я действительно хорошо освоил. И в отличие от всех прочих видов магии, здесь прикладная магия ничуть не меняется и моя колдомедицина, как её называют, обладает невероятно высоким уровнем. Джин немного не поверила, но стоило пообщаться две минуты и все сомнения отпали – рыбак рыбака видит издалека.
Я действительно расслабился. Женщина была интересной. А потом случилось это. Гермиона и Гарри сидели прямо перед нами, а Джин решила, что киносеанс без поцелуев на заднем ряду – безнадёжно испорчен и сделала пару намёков, я на них ответил тем же и уже через минуту мы страстно целовались, лёгкий отвод глаз и приличное расстояние до ближайших зрителей спасли нас от ненужного внимания. Джин я переместил к себе на колени, зарывшись в её волосы пятернёй. Она была страстной женщиной, да и фигура ничего, так что постепенно поцелуи перешли в ласки тактильные, я использовал лёгкую магию, чтобы доставить ей удовольствие, скользнул рукой в трусики и начал своё дело, не переставая её целовать. Джин получала тройное удовольствие благодаря лёгкой стимуляции с помощью магии и вскоре испытала оргазм, сжав меня покрепче. Разлеглась на мне, тяжело дыша прямо в шею…
– Господи… как хорошо то… как ты это делаешь?
– М… секрет, – я погладил её по гладким волосам. Но она решила, что без ответной любезности не получится. И оседлала меня, через мгновение я уже почувствовал, что она чёртова сумасшедшая, если готова это делать даже в кинотеатре. На этот раз был нормальный секс, но уже минут на тридцать, закончилось тем, что она практически разлеглась на мне, поправила юбку и обняла крепко:
– Харри, ты невероятен.
– Спасибо, – чмокнул её в щёку.
– Чёрт, я впервые изменила мужу… – она задумчиво посмотрела на меня, – это было… невероятно приятно…
– Да? – я улыбнулся ей, – зачем тогда изменяла?
– Да так… – Джин смутилась, – любовь прошла… просто я верю… верила, что так правильно. Ну знаешь, я не из тех, кто легко находит себе мужчин…
– Брось, ты очень привлекательна, – уверенно сказал я.
– Правда?
– Истинная правда, – погладил её по голове.
Эта Грейнджер из другого мира мне напомнила Гермиону. Я знал Гермиону из своего мира – это невинная овечка, внутри которой живёт демон и способная выпускать пар антисоциальным поведением, драками, погромами, при этом сохраняя облик благообразной девочки-отличницы. Теперь понятно, что это у неё не от папы. Джин точно такая же, набросилась как голодная волчица, без всякой магии с моей стороны и судя по её взгляду, она не против повторить ещё раз…
Мы не обращали внимание на то, что идёт фильм, кто-то там что-то говорит. Я положил руку на попу Джин и притянув её к себе, крепко поцеловал:
– Это было прекрасно.
Кино закончилось. Гарри и Гермиона, тихо переговаривавшиеся весь сеанс, вышли. Гермиона как-то с подозрением посмотрела на неожиданно спокойную и выглядящую немного взъерошенной, но очень довольную маму, после чего мы взяли мелких и пошли уже вчетвером по магазину. Джин оказалась довольно приятной компанией. С помощью её женской руки мы приодели мелкого получше, а так же я купил ей в подарок хорошие дамские часы, попутно накинул на них магию многофакторной защиты, неразбиваемости и непотеряемости, сделав тем самым неплохой артефакт для защиты своей носительницы от всяких там случайностей в виде пуль, заклинаний, порезов и прочего. Расстались мы уже на стоянке, наши машины стояли неподалёку. Джин увела Гермиону и вернулась попрощаться. Обняла на прощание Гарри, чему тот был очень рад, а со мной попрощалась вежливо, потому что очень любопытная Гермиона смотрела из машины. Думаю, ей следует поставить маленькую ментальную закладочку, чтобы она была более лояльна к матери, чем к отцу. И соответственно, не проболталась ему.