— Они кем угодно могут быть, — продолжил я за девушку. — И карты, и клевец... Наёмниками, например, шпионами или убийцами. В одном я уверен: нам нужно двигаться как можно быстрее. И лесом, по-возможности — там, где верховых искать не станут. Здесь ты, Бурх, совершенно прав. У меня тоже есть чуйка и она сообщает, что медлить нам нельзя. Всё, одевайте фонари на лодыжки, пробки должны смотреть вверх, сами склянки должны быть снаружи, с внешней стороны ноги. И это ещё не всё.
— А что ещё? — поинтересовалась девушка.
— У меня с собой споры древесного мухомора. Бурх, ты должен знать, что это.
— Знаю, мастер. Малый катышек под язык и можно топать всю ночь без устали. И зрение тоже ночным становится, почти как у кошки. Только потом нужно отоспаться хотя бы пару часов, иначе глюки начнутся. И дневной свет глаза режет. Но это же очень дорогое зелье?
— Дорогое. Ну я же рассказал, что у меня за работа.
— То есть, вы его кому-то везли?
— Нет. На этот раз нет. Личные запасы.
— Понятно.
Мы пристегнули фонари и быстро собрали немногочисленные вещи. Посуду протёрли, но, к вящему неудовольствию Вигаты, ополаскивать не стали — воду следовало экономить; когда нам в следующий раз подвернётся ручей, было неизвестно. Солнце, действительно, быстро садилось и на нашей крохотной полянке стремительно темнело. Но у меня оставалось ещё одно важное дело. Я достал из котомки клубок шёлковых ниток и обратился к вышибале:
— Бурх, нужна твоя помощь. Если за нами идут, первыми там собаки, верно?
— Скорее всего да, мастер. Собаки, затем егеря, затем высокородный с охраной. Как-то так.
— Прекрасно. Собаки же свернут сюда, к привалу?
— Свернут, если мы свой собственный след не пересечём. Они точно по нему идут.
— Замечательно. Помоги-ка отогнуть вон ту ветку.
Вместе с Бурхом мы отогнули большую, низко растущую ветку дерева, расположенного почти ровно у того места, где мы свернули с тропы на привал. Я закрепил её выточенным ранее колышком с характерным сучком-зацепом, но попросил вышибалу всё же её придержать — ветка, действительно, была большая и упругая, могла сорваться и хлестануть очень сильно. Бурх не возражал, с любопытством наблюдая за моими действиями. Вигата тоже смотрела с интересом.
Я быстро сделал ещё пару колышков, уже подлиннее, аккуратно расщепил их концы ножом и вставил в расщепы адски острые каменные лезвия, которыми пользовался вместо бритвы. Как выяснилось, правильно колоть обсидиан у меня получается быстрее и проще, чем точить нелепые изделия местных кузнецов. Точить, натачивать я всегда любил, а местное кузнечное ремесло находилось на весьма высоком уровне. Тем неприятней оказался сюрприз с местными бритвами — уж что-что, а бритвы-то могли бы делать и нормальные, качественные, товар явно расхожий. Но почему-то не делали. Так что у меня с собой всегда были свежие каменные лезвия собственного изготовления. Которые могли и для другого пригодиться, в случае чего. Вот и пригодились.
Лезвия я закрепил в колышках шёлковой нитью, затянув расщепы двойными констрикторами — этот чрезвычайно цепкий и тугой узел я знал ещё по, так сказать, прошлой жизни. Затем поджёг палочку сургуча и накапал его поверх — для вящей прочности и чтобы скрыть блеск шёлка. Далее привязал колышки, превратившиеся в маленькие копья, к отогнутой ветке и точно так же дополнительно закрепил их сургучом. Следовало торопиться — сумрак вокруг сгущался очень быстро, а работа, которую я затеял, должна была быть выполнена аккуратно и точно.
Я подсунул под зацеп первого колышка палочку-рычаг с привязанной к ней шёлковой нитью, предварительно испачканной в земле и зазеленённой о сорванный лист. Второй конец палочки упирался в саму отогнутую ветку — не лучший вариант, но более подходящей опоры я не нашёл. Осталось натянуть нить поперёк пути на полянку, что я и сделал. Почти всё.
— Бурх, можно отпускать, только осторожно. Вроде бы, должно держаться... Держится?
Вышибала плавно отпустил ветку. Она, действительно, удержалась в отогнутом положении — но было понятно, что это всё неустойчиво. Если задеть шёлковую нить, она вздёрнет рычаг, а он уже подцепит фиксирующий колышек. Вот тут-то ветка и разогнётся со всей силой. И если кто-то подставится под её удар — неприятная встреча с кремниевыми остриями ему обеспечена. Увы, это была не самая надёжная конструкция — она могла сработать и сама по себе, по какой-нибудь случайной причине. Или же не сработать вовсе — всё зависело от того, насколько хорошо держится главный колышек. Но сделать лучше я просто не успевал.