Тёплый летний вечер. Мы гуляем по старому городскому парку, дурачимся и смеёмся. Мы безмятежны и счастливы — по крайней мере, я. Эльза тоже — у меня нет оснований считать иначе. Жизнь прекрасна, она удалась — а впереди только радость, успех и вообще одно лишь хорошее. Разве может быть иначе?
У выхода из парка Эльза останавливается.
— Дальше я одна.
— Почему?
— Меня ждёт машина.
Это неожиданно и поэтому особенно неприятно. Я чувствую укол ревности. Не нахожу, что ответить — тем более, что моё внимание привлекают люди, идущие к нам со стороны улицы. Двое работяг с пивом, за ними студент с букетом... Вроде бы, всё нормально — хотя и чуть поздновато для начала прогулки по парку. Но мало ли какие у людей дела. Тем более, что ещё почти светло.
Только вот интуиция — она кричит всё громче.
— Ужасно. Сейчас застрелюсь, — говорю я Эльзе с неподдельной досадой и достаю из сумки большой пластмассовый пистолет гротескных форм, стреляющий мыльными пузырями. Эта яркая оранжевая игрушка способна выпустить длинную очередь в дюжину пузырей сразу. Правда, они будут не очень большими, но мне большие и не нужны. Главное, что боезапас у этой штуковины изрядный.
Оглядываюсь — нас догоняют двое бегунов-спортсменов, похожих на отца и сына: один постарше, другой помоложе. Тоже всё естественно — бегали по парку, теперь вот спешат домой.
Но интуиция орёт просто отчаянно.
Эльза в некоторой растерянности — видимо, хотела попрощаться со мной иначе. Может быть, даже поцеловать. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я её перебиваю.
— Или нет. Лучше застрелю тебя за предательство! — И с этими словами выпускаю несколько пузырей мимо неё, в сторону работяг с пивом. Пузыри вылетают быстро и летят довольно кучно, а пистолет выдаёт забавное акустическое сопровождение, этакое скороговористое «буль-буль-буль». Тут же разворачиваюсь к спортсменам, которые уже совсем близко. Они резко ускоряются, что-то доставая из-за спин. Стреляю в них. Уклониться от выпущенных пузырей они уже не успевают — слишком разогнались — да и не собираются это делать. У одного в руке тайзер, у другого — особый пистолет с коротким коническим стволом и труднопроизносимым названием, стреляющий проволочной сеткой. Я читал про такие и смотрел пару видео.
Нетрудно догадаться, что «спортсмены» задумали.
Только вот сбыться их планам не суждено — потому что в «спортсменов» летят уже не мыльные пузыри, а настоящие шаровые молнии. Я успел сдвинуть переключатель на рукояти, меняющий режим стрельбы. Теперь у меня в руках уже не игрушка, а грозное оружие. Так что у этих двоих шансов нет.
Следующая очередь уходит туда же, куда и первая, безобидная — в сторону «работяг» и «студента». Эльза шарахается в сторону — судя по её глазам, она видит, что произошло со «спортсменами». Я не вижу, но знаю — понятно по грохоту и воплям. А вот «работяги», в отличие от «спортсменов», отреагировать успевают, но делают это не слишком правильно — отскакивают назад и тоже лезут за оружием. Зря — грозно искрящиеся шарики уже слишком близко и порыв воздуха от движения «работяг» притягивает «мыльные пузыри» к их целям ещё сильнее. Вот если бы «работяги» догадались спрятаться за кустами... Но они не догадались. А «студент» поступил ещё глупее — у него тайзер был в руках с самого начала, замаскирован букетом, поэтому он успел выстрелить. Электроды тайзера попали в одну из шаровых молний и оружие «студента» просто взорвалось. Другой взрыв сбивает с ног одного из «работяг» — он, как и «спортсмены», столкнулся с «мыльным пузырём». Второй «работяга» застывает на секунду, а затем медленно и плавно пятится — не забывая, впрочем, поднимать руку с пистолетом. И это уже не тайзер, это самый обычный «макаров». Плохо, но преимущество всё ещё на моей стороне. Пока что.
Со стороны улицы к нам бегут трое крепких мужиков с огнестрелом наизготовку. С этими мне уже не справиться, но Эльза ещё успеет убежать. Тем более, что им нужен я — кто же ещё? Похоже, «спрайтов» всё-таки вычислили...
— Не стрелять! — кричит Эльза. — Не стреляй!
С удивлением понимаю, что она обращается ко мне. Но опускаю пистолет только тогда, когда вижу, как один из этих троих нокаутирует поднявшегося «студента», а остальные вяжут «работяг», опасливо косясь на всё ещё плавающие в воздухе шаровые молнии. А вот насчёт «спортсменов» можно не беспокоиться — им досталось сильнее всего. Они валяются в нехороших позах, асфальт рядом с ними забрызган кровью. Не удивительно — каждый из них налетел минимум на три пузыря.
В парк заходит четвёртый крепыш. Быстро осмотревшись и оценив обстановку, что-то говорит в рацию, а затем делает Эльзе приглашающий жест рукой. А она — мне. Я не заставляю себя упрашивать, хватаю девушку за руку, показываю крепышу с рацией на кусты. Он согласно кивает. Мы с Эльзой быстро обходим место схватки по зарослям и встречаемся с крепышом уже у самых ворот парка.
— Шарики можно обезвредить, кидая в них издали песок или землю, — говорю я крепышу. — А вот камни и палки кидать не надо, могут разлетаться осколки. Стрелять тоже опасно.
Он повторяет мои слова в рацию. Но вряд ли это актуально — вход в парк уже перекрыт, на воротах дежурят ещё два крепких мужика. Да и не наблюдается желающих попасть в парк в такое время — тем более, после устроенной там канонады. Впрочем, конечно, лучше перестраховаться. Шаровые молнии отталкиваются от кустов и деревьев и пока не коснутся, например, парковой ограды, фонарного столба или просто поверхности земли — не разрядятся. Плавать же в воздухе, ничего не касаясь, они могут довольно долго, до четверти часа или даже больше.
На улице стоят два джипа — огромных, чёрных, вероятно, бронированных. Крепыш с рацией усаживает Эльзу и меня в один из них. Я не возражаю — поведение крепыша уважительно и Эльза его явно знает. Куда бы мы ни ехали — это наверняка лучше, чем оставаться поблизости от парка, где валяются по меньшей мере два трупа; я практически уверен, что «спортсменам» уже не помочь. А сколько там вокруг ещё бродит их коллег-соучастников, неизвестно.
За тонированным стеклом проносится ночная Москва. На светофорах джипы включают сирену и проблесковые маячки, проскакивая на красный почти не снижая скорости.
Что ж, я хотел познакомиться с Эльзой поближе — вот случай и представился. Похоже, её телохранители — кто же они ещё?.. — спасли меня от охотников за «спрайтами». Или что это было?..
Прокручиваю в голове события последнего получаса, и версия рассыпается: если бы меня хотели взять без лишних свидетелей, просто стукнули бы по голове в подъезде. Пять агентов в парке для этого совершенно не нужны. Значит...
Значит, они пытались захватить не меня.