Сказался летний разгром немецких армий и на событиях в Северной Африке. Этот фронт из прежде основного внезапно превратился для Берлина в третьестепенный, на многие месяцы оказавшись вовсе позабытым. Разве что время от времени подкидывали топливо с боеприпасами. Но не более того.
Вся ранее предназначавшаяся для «Немецкого Африканского корпуса» техника, как и личный состав, оказались срочно перенаправлены в армии Северного, Центрального и Южного фронтов. Тогда как британские войска, поляки и испанцы-республиканцы снабжение сохранили практически в прежнем объеме. Благо работу логистики уже смогли наладить, учтя все прежние ошибки и провалы. Кстати именно двум последним военным формированиям, по результатам переговоров Москвы с Лондоном, оказались отправлены все Валентайны-IV с 40-мм пушками. Для поляков — за счёт британцев, а испанцам — машины, выкупленные Советским Союзом. Причем по настоянию Геркана уже слегка модернизированные — им приварили по 40-мм броневой плите к вертикальной лобовой броне, что сверху, что снизу. Тем самым доведя защиту танка в этих местах до 100-мм. Веса это добавляло не слишком много — чуть более двухсот килограмм, а всё, что уступало в мощности 75-мм пушке, брать этот танк в лоб больше не могло. Разве что при поражении в башню.
Кто-нибудь при этом мог сказать, что, и тем, и другим, скинули ненужный хлам. И был бы прав лишь в самой малости по той простой причине, что основным противником союзников по антигитлеровской коалиции в Африке отныне являлись итальянцы и, неожиданно, испанцы из числа франкистов. Но, что те, что эти, до сих пор производили для своих войск боевую технику образца начала 30-х годов, против которой являлись действенными все противотанковые средства.
Потому для Африки Валентайны-IV всё ещё являлись более чем приемлемыми даже с таким слабым вооружением, а против редких немецких танков в каждом танковом взводе находилось по одному Т-54. Да, пусть только у республиканских испанцев. Но имелись же!
Вот эти-то войска и завершили разгром экспедиционных сил Италии с Германией как раз ближе к марту месяцу 1945 года, после того как на весы противостояния в Средиземном море неожиданно оказалась брошена столь великая «гиря», как огромная французская эскадра.
Стоило только США объявить войну фашистской Германии, как в Нью-Йорке тут же начались авральные работы по приведению в боеготовое состояние наиболее современных кораблей французского флота, что прежде полагались интернированными. Причём, вопреки пожеланиям Лондона, данные корабли не стали передавать под прямое управление движению «Сражающаяся Франция», руководство которого находилось в британской столице. Нет, американцы изначально сделали ставку на создание подчиненного себе нового французского правительства в противовес проанглийского и профашистского, что ныне размещалось в Париже.
А пять новейших линкоров и два авианосца под прикрытием двух дюжин современных крейсеров с отлично подготовленными экипажами, что годами жили на своих кораблях, легко могли дать бой всему Итальянскому флоту вовсе без прибытия подмоги со стороны англичан. Однако те всё же не остались в стороне и присовокупили к этой эскадре два собственных линкора с четырьмя авианосцами. Естественно, с прикрытием из множества эсминцев. Они-то, прорвавшись через Гибралтарский пролив, по ходу дела разбомбив испанские прибрежные аэродромы, и заблокировали намертво порт Триполи, предварительно намяв бока итальянцам путем осуществления авианалетов на их основные военно-морские базы. Так был перекрыт маршрут, через который большей частью снабжались войска Оси на черном континенте.
Однако показательный разгром сторонников фашизма в этой части мира был слегка отсрочен вплоть до прибытия американских войск. Война у США на Тихом океане шла не шибко удачно, вот Вашингтону и потребовался наглядный пример для избирателей успешности своих армии с флотом. А, соответственно, и успешности действующего правительства. Тогда как тут, в Северной Африке, уже почти всё было «подано к столу» и оставалось только съесть все сливки вперед тех, кто сделал всю работу.