— Майк, я даже не знаю, что с собой брать. А тебя я не выдам, честное слово.
— Нет! — наотрез отказывает брат.
Он складывает руки на груди и отворачивается.
— Ты сейчас похож на обиженную собачку, которой не дали принести палку со двора.
Стефани хихикает. Майк перестаёт гримасничать, но всё равно ничего не рассказывает. Мы все вместе ужинаем, брат уезжает домой, а я отправляюсь собирать сумку в поездку.
Нельсон присылает сообщение, что подъезжает. За окном свистит ветер. Из соседней комнаты Стеф доносятся голоса героинь из телесериала. Прикрываю глаза и стараюсь прислушаться к себе. Мне всегда казалось, что за маской у меня получалось скрыть свои страхи. На деле — всё работало против меня. Наплевательское отношение к своим жизненным устоям и принципам. Ограждение эмоциональным барьером от близких людей. Веря, что так будет лучше. Привыкла убегать, притворяться другим человеком. Именно поэтому я и перестала быть собой. Но ожидания не оправдались. Терять себя нельзя, ни при каких обстоятельствах.
За все эти месяца, буря что свирепствовала внутри, сменилась штилем. Я даже сейчас не совсем понимаю, как пережила её. На горизонте замелькал забытый покой. Все старые надежды, беспечность и наивность канули в небытие. Выходя из-под циклона, я становилась другим человеком. Новая «Я» или усовершенствованная версия старой Мелиссы? Это только предстояло узнать.
Маячу подруге, что поехала. На выходе наматываю большой шарф на куртку и натягиваю шапку. Температура ночью может опустится ниже нуля, так что где бы ни находились, я утеплилась по полной. Выхожу на улицу, в глаза бросается припаркованный, красно-оранжевый кемпер в виде фургона. Рот приоткрывается от восторга.
— Ну как тебе? — спрашивает Нел, когда я забираюсь на сиденье.
— В приятном шоке.
Хоть снаружи трейлер и выглядит, как ретроавтомобиль, внутри оказалось очень уютно. Свежий ремонт: пахло деревом. Рассматриваю каждую деталь. В конце салона, на деревянном, высоком подиуме находилась кровать. Она занимала место от стены до стены, окружённая с трёх сторон окнами. В углу, прямо над постелью, висели разноцветные, плетёные фонарики. Сверху, настенные шкафы, дверцы которых оформлены грифельной поверхностью. Ближе к нам, аккуратные напольные тумбочки, в которые встроены плита и раковина.
— Куда мы едем?
— Кемпинг «Ксиксерелла», судя интернет-источникам, он находится в живописной доли́не.
Невольно улыбаюсь. В машине очень тепло, мне становится жарко. Щёки горят. Нельсон, точно считывая мои мысли, снимает с себя утеплённую джинсовую куртку. Оголяя крепкие руки и кадыкастую шею. Кажется, теперь я сварюсь от наплывшего жара.
— Может, снимешь свои сто одёжек? Ты вроде не капуста, а я не маньяк.
— Я следовала твоим же инструкциям, — бубню в ответ.
— Послушная значит, — поджимает свои привлекательные губы, словно специально дразнит меня.
— Следи за доро́гой!
Выстроенный маршрут на телефоне Нела показывал, что до места назначения ехать двадцать минут.
— Ты сейчас общаешься со своей семьёй? — мне хотелось узнать о нём больше.
— Нет, почему ты спрашиваешь?
— Когда всё идёт слишком хорошо, ждёшь подвоха.
— Твоё ощущение беспричинной тревожности, вполне понятно, учитывая всё, что происходило с тобой.
— Даа... — задумчиво тяну я. — Видно приложенную руку сеньора Кана.
Нел криво усмехнулся.
Спустившись в доли́ну, мы остановились в положенном месте для трейлеров. То, что мы находились севернее от столицы, ощущалось сразу же. Но я всё-таки переборщила с тёплой одеждой. По всей ухоженной территории кемпинга стояли бунгало, сложенные из тёмного дерева. Нельсон отправился регистрировать нас. Пройдя немного вперёд, я заметила ресторан, из которого лился свет и доносились громкие голоса. Несмотря на несезон, народу было немало.
Чуть дальше находились домики с душем и туалетом, банями и саунами, и даже прачечной. Нельсон окликнул меня, и я вернулась в машину. Мы поменяли место, на более тихое и уединённое, которое находилось на пригорке лагеря.
— Ты пока располагайся, а я подключу всё необходимое.
— Не забудь, убить мамонта на ужин и принести мне шкуру. Оформим дизайнерские стены, — комично-серьёзно бросаю вслед.
Нельсон разворачивается и подходит вплотную.
— Думаешь, я оставлю тебя голодной?
Больши́м пальцем он обвивает контур моего подбородка и облизывает губы. Дрожащие от касаний тело, уже не о чём не думает. Мне нравилось дразнить его. В его глазах скачут бесы, как в моём сне. Ему тоже по вкусу эта игра, я вижу, я чувствую. Нел сжимает зубы и отпускает меня.