Нельсон опешил.
— Хорошо, — он замялся. — Но я хотел узнать, уверена ли ты, что хочешь этого?
— С того самого дня, когда ты впервые поцеловал меня.
Удовлетворенный ответом, Нельсон стягивает с меня джинсы и продолжает исследовать тело. С гортанным стоном выгибаюсь в пояснице, подчиняясь рукам, скользящим по чувственным зонам внутренней стороны бедра. Ещё никогда прежде, я не испытывала подобного. Я уже спала с парнями, когда жила в приюте. Моё безрассудное поведение не знало границ. Но однообразность, неопытность и бесчувственность нельзя сравнить с близостью с любимым человеком.
Нельсон медленно опускается, пока не располагается у меня между ног. От неожиданности дёргаю бёдрами вверх. Будоражащий импульс промчался по всему телу.
— Боже мой, — с силой вцепляюсь в его волосы.
От увеличившегося пика наслаждения я дрожала и извивалась, пока Нельсон вытворял вещи, от которых внизу живота сводило мышцы. Подавив крик и содрогнувшись, парень с довольной полуулыбкой поглядывал на меня. Притягиваю Нела к себе, он тесно принижаемся, и я ощущаю всё его желание. Немедля расстегиваю ремень и запускаю руку под пояс. Нельсон стонет прямо в губы и впивается зубами в плечо. Намеренно ласкаю его, наблюдая как победное выражение лица, сменяется недовольным. Парень избавляется от остатков одежды. Удерживая наши одурманенные взгляды, он входит в меня. На несколько секунд мы прикрываем глаза, наслаждаясь слиянием. Он был моим, здесь и сейчас. А я отдавала себя полностью, принимая его настолько, насколько это возможно. Крепко сжимаю его талию ногами. Воспалённая от возбуждения кожа, скрипит под натиском его тела.
— Я тоже люблю тебя, — прерывисто дыша, говорю я.
Синие, небесные глаза, что сейчас потемнели от желания, как бескрайний космос, заискрились мириадами цветных искр.
Он с благодарностью целует меня, переплетая наши пальцы. Шепчет искренние признания, продолжая доводить до новой вершины блаженства.
***
Так и прошли все выходные. Мы практически не покидали нашу кровать, прерываясь лишь на душ и еду. Стены моего замка рухнули. Вся ненависть, злость и грубость, осталась под его руинами. Если бы три месяца назад, мне сказали что наступит такой момент, когда боль прошлого оставит навсегда, я бы ни за что не поверила. Но Нельсон возвращал желание жить. У меня даже появилось вдохновение, которое я не испытывала так давно, что и не вспомню. И мне срочно нужно выплеснуть всё задуманное на бумагу.
Время перевалило за полдень, Нел восстанавливал силы после ещё одной незабываемой ночи. Неохотно выбираюсь из крепких объятий и натягиваю его мятую футболку. Нахожу в шкафу карандаш и парочку чистых листов. Сажусь на пассажирское сиденье, осторожно разворачивая его к маленькому столику. Руки помнят всё. Еле успеваю за ходом мыслей. Меня несёт как «поток» бурной реки. Я совершенно теряю счёт времени.
— Вернись в постель, — сонно мурлычет Нельсон.
На улице уже стемнело.
— Ещё немного времени. — концентрируясь над листком бумаги, отвечаю я.
Нел приподнимается. Он только проснулся, но не выглядел оттого менее сексуальным.
— Не заставляй меня применять силу.
Не двигаюсь с места. Он с раздражением откидывает одеяло, в два шага преодолевает расстояние между нами и подхватывает меня на руки. Опускает на кровать и прислоняет к своей груди. Чувствую, как дыхание шевелит волосы на макушке. Вожу подушечками пальцев вдоль выступающих изящных линий мышц. Застываю на рёбрах, где витиеватым шрифтом выбита надпись.
— Vivi. Lotta. Ama, — цитирую шёпотом.
— Живи. Борись. Люби, — переводит Нел.
— Ты знаешь, мы были абсолютно потерянными душами. А стали влюблёнными безумцами, — приподнимаюсь на локтях и всматриваюсь в его профиль.
— Ну почему потерянными я понимаю, а почему безумцами?
— Потому что наши любовь в душе́ друг друга.
— Вуайеризм* — это достижение полового возбуждения при наблюдении за нагими людьми и людьми, которые занимаются сексом.
— Тарт Татен** — вид французского яблочного пирога «наизнанку», в котором яблоки поджариваются в масле и сахаре перед выпеканием пирога.
Глава 20. Новости.
Мелисса
Прошло два месяца.
Под ногами хрустит свежий снег, пока я быстрым шагом спешу на работу. Волшебная, снежная сказка наконец-то хоть немного окутала город. Горы вокруг давно превратились в снежную пустыню. Лучи яркого солнца соскальзывали с заснеженных пиков, на огромное молочное покрывало скалистых склонов. Княжество вовсю готовилось к Рождеству. С начала декабря ежегодные ярмарки и фестивали классической музыки, успели задать ритм предпраздничной лихорадки. Главные проспекты украсили новогодней иллюминацией. Улицы, крыши домов, витрины магазинов — филигранно декорировали светящимися фигурками оленей, снеговиков и ёлок.