- Сергей, не стоит тревожить сейчас нашего повелителя. Он не в духе...
- Не в духе??? Вы в этой деревне разной рухлядью и живым товаром солидные суммы взяли. Как так не в духе?!
- Эээх, молодежь! Вот не знал бы тебя несколько лет, так и не сказал бы ничего. Но тут, пожалуй, открою тебе 'тайну'. В этом году астраханский губернатор выделил 'немцам' земли под строительство двух селений на левом берегу Волги. Так там отличные пастбища, дабы было тебе известно. Те земли уже давно нашим улусом числятся, там наши пастбища, и отдавать никому мы не хотим. А губернатор самовольно взял и поселил там 'немцев'! Конечно же не надолго. Тайша, на чьих землях сии деревни ставили, налетел и увел всех в полон. Потом продал, кажется, саратовским, но это не важно. Важно то, что среди тайшей слух пошёл, будто бы Хан очень мягок и не хочет или не может постоять за своих людей. А это чревато!
- А при чем здесь сии отроки? Они же безвинны!
- Как говорят у вас в христианстве, они станут агнцами на заклании. Убаши нужны деньги. И он прибыл сюда, на вашу войну добывать их любыми путями. Вон, смотри, 'католик' из Гданьска хочет детей? Мы дадим ему их, главное чтобы платил.
- Сие не есть правильно! Торговать отроками! - чуть раздраженно ответил офицер.
- Я не ослышался? И это говорит мне русский дворянин, наследник имения с тремя сотнями крестьянских душ? Да в вашем Петербурге торгуют крестьянами чуть не на каждом углу, хочешь девку молодую, али хочешь мальчика малолетнего! В карты проигрывают, как скотину. Тебе ли этого не знать, Серёжа! А тут ляхи! Два десятка всего! Тьфу! Вот в следующем году пойдешь с нами на Кубань! Вот там посмотришь на настоящую торговлю! Съездим с тобой на рынок горцев, если Убаши разрешит. Так там кого только не продают! Может, подобно вашему царю Петру прикупишь себе арапа!
Уводя разговор в сторону от скользкой темы детей, ханский советник Рабдан выполнял одну из своих основных задач. Он сглаживал острые углы, которые неизменно возникали при взаимодействии двух отличных друг от друга культур. Семёнов отлично это знал, и по прошествии времени уже сам научился понимать моменты, когда стоит остановиться и не переть напролом в поисках правды. Слишком уж много высокопоставленных чинов заинтересовано в сегодняшнем погроме этой деревни.
'О! А кто это к нам пожаловал? И Рабдан быстрым шагом засеменил к своему повелителю. Неспроста такой ажиотаж вокруг прискакавших всадников, ой неспроста!'.
Очередными действующими лицами, появившимися в деревушке, оказалась группа всадников восточного вида. Однако, к калмыкам те явно не относились. Скорее они напоминали турок, что переоделись в цивильное европейское платье. 'Встречающие', во главе с совсем юным наместником, встретили 'гостей' настороженно, калмыцкие воины заблаговременно заняли удобные позиции по периметру небольшой центральной площади.
'Ага, видимо это и есть люди гданьского архиепископа. Прибыли за 'товаром''.
Обмен церемониальными приветствиями по восточным традициям не занял много времени, стороны спешили завершить сделку ко всеобщему успокоению. Приезжие вели себя осторожно, наемники, среди которых мелькали и обычные лица европейцев, пристально осматривались по сторонам. Руки у них, как и положено в опасных ситуациях, находились около оружия. Передача пленников прошла как по писаному: у подведенной вереницы связанных и безмолвных детей лишь сменился конвой. Беглый подсчет 'товара' по головам и передача двух мешочков с характерным монетным звоном. Все, сделка совершена, все довольны.
Уже на обратном пути к своим подопечным, Семёнов, да и все остальные присутствующие на площади синхронно повернули головы в сторону шума. Там, где только недавно царили натянутые улыбки дружелюбия и согласия, разгоралась свара. Разбираться, что же произошло там на самом деле, уже не было времени. Охрана калмыцкого наместника хваталась за оружие. На одних только рефлексах, Семёнов потянулся к пистолету, дабы быть вооруженным перед лицом опасности. Но это было уже ни к чему, поскольку в следующее мгновение на месте совершения сделки, прямо между двумя противными сторонами взорвалась бомба. Что в действительности произошло, кто кинул ту бомбу, и кому она предназначалась было уже не важно. Самого премьер - майора и нескольких степных воинов рядом с ним не задело осколками только по счастливой случайности. Их сильно оглушило, повалив на землю. Последнее, что успел увидеть Семёнов перед потерей сознания, это сильно окровавленное тело молодого наместника. Его несли в сторону сразу шестеро воинов.