— Подними бедра, — приказал он. — Положи руки мне на плечи, если нужно.
Я колебалась мгновение, алкоголь делал меня неуверенной. Есть ли у меня хоть какой-то контроль? Но, словно почувствовав мои опасения, он нежно направил мои бедра вверх и положил руки на свои широкие плечи. Кровь, которая испачкала мою белую юбку, теперь была коричневой, мокрая ткань прилипла к коже, когда он стянул ее с моих подтянутых ног.
— Теперь топ. Пуговицы сзади?
— О, ты так хорошо справился с моей юбкой, — я поддела пальцами ткань своего укороченного топа и подняла его над головой, обнажая себя для него. Я встала, опираясь на раковину, чтобы удержаться в вертикальном положении. — Ты за этим сюда пришел? Чтобы раздеть меня, как остальных?
Он посмотрел на меня и ухмыльнулся, медленно подходя ближе. Его пристальный взгляд не отрывался от моего, когда он протянул руку и нежно коснулся моей щеки, проводя пальцами по линии подбородка.
— Я пришел сюда, потому что ты поцеловала меня, — он слегка отстранился, его взгляд смягчился, когда он добавил. — Но сейчас тебе нужно принять душ.
Я колебалась, вспоминая, что поцеловала его, прежде чем он ушел помогать Арчеру. Я дрожала, тело было холодным от дождя, но в то же время пылало от электричества, потрескивающего в воздухе вокруг нас.
Он наклонился ближе, губы были в нескольких дюймах от моих. Я чувствовала жар его дыхания, когда он прошептал:
— А теперь, пожалуйста, сделай нам обоим одолжение и иди в душ.
Я кивнула, слишком потрясенная, чтобы возражать, и шагнула под горячую воду. Когда она обрушилась на меня, смывая грязь и пыль последних нескольких дней, я не могла не почувствовать себя уязвимой. Мои глаза на мгновение встретились с глазами Кая, когда он стоял у двери душа, пристально наблюдая за мной. Его очертания были едва различимы в дымке пара, но взгляд не отрывался от меня. Прислонившись к стене и скрестив руки на груди, он наблюдал, как я мою себя, кожа покраснела от жара воды и мыслей о том, как он смотрит на меня голую.
Когда кровь и грязь смылись, на коже проявились синяки и шрамы, усеявшие мое тело. Часть меня жаждала, чтобы он протянул руку и коснулся меня, чтобы утешить, забрать боль, которую я чувствовала, хотя бы на время. Физическое прикосновение залечивало раны, о существовании которых я даже не подозревала.
Не знаю, когда первая слеза скатилась по моей щеке. Я помнила только, как прорвалась плотина, высвобождая боль, бурлящую под поверхностью, ожидая, когда разразится настоящий шторм. Я чувствовала его тепло у себя за спиной, когда сильные руки обхватили меня. Он притянул меня к себе, и я поняла, что он всё еще полностью одет. Рыдания сотрясали мое тело, когда я прильнула к нему, умоляя поддержать меня, потому что моя душа разрывалась на части перед ним – незнакомцем. Человеком, которого я даже не знала, не была уверенна могу ли доверять ему. Его тело было теплым и твердым, сердце билось в такт каждому моему вздоху.
Когда мои слезы высохли, и рыдания, сотрясающие тело, прекратились, он поднял меня на руки. Во мне не осталось больше борьбы. Всё, чего хотела, – больше не чувствовать сокрушительную тяжесть боли. Поэтому, когда он высушил меня, нежно проводя полотенцем по влажной коже, я позволила ему. Когда он поднял мои руки, чтобы надеть футболку через голову, я позволила ему. И когда он положил меня на кровать и нежно погладил по волосам, я позволила ему.
Я была оболочкой человека, онемевшей от истощения и опустошенной от эмоций. Тело было тяжелым, конечности отягощены невыносимым весом. Всё, что я могла сделать, – лежать там, глядя вдаль, пока он продолжал заботиться обо мне. Я чувствовала тепло от его прикосновения, и это было похоже на маяк надежды во тьме, которая поглотила меня.
— Теперь ты в безопасности, — прошептал он, голос был нежным и успокаивающим. — Я позабочусь о тебе.
Поэтому, когда я почувствовала, что он переместил свой вес на кровати, как будто оставил меня в покое, я потянулась назад и схватила его за руку.
— Пожалуйста.
— Хейвен, пожалуйста, будь осторожна с тем, о чем ты собираешься меня попросить, потому что сейчас я изо всех сил стараюсь быть тем мужчиной, которого ты заслуживаешь.
Я повернулась к нему лицом и провела кончиками пальцев по его руке, умоляя его расслабиться и заставить меня забыть все ужасы, хотя бы на одну ночь.
— Не надо.
— Что? — спросил он, нахмурив брови.
— Не будь тем мужчиной, которого я заслуживаю. Не сегодня.
Он уставился на меня сверху вниз, его глаза потемнели, а челюсти крепко сжались.
— Пожалуйста, Кай, — взмолилась я, и мои глаза наполнились слезами. — Заставь меня забыть, хотя бы ненадолго.
— К черту, — он стянул футболку через голову и бросил ее на ковер.
Мой взгляд был прикован к его татуировкам, замысловатым узорам, извивающимся по его шее и покрывающим каждый дюйм открытой кожи. Истории, запечатленные на его теле, были лабиринтом, из которого я не могла выбраться, каждый шрам – навязчивый символ жизни, в которой он родился, наследие, которое было запечатлено еще до того, как он сделал свой первый вдох. Наследие боли и насилия, от которого никто никогда не смог бы убежать.
Он схватил меня за талию, пальцы впились в мою плоть, когда он потянул мои бедра ниже по кровати. Он заставил меня раздвинуть ноги, а затем обдал своим дыханием бедра и обнаженную киску.
Он двинулся вверх по телу, нависая надо мной, но не касаясь.
— Скажи мне остановиться, Хейвен, — прошептал он, горячее дыхание обжигало мою шею.
Я покачала головой, дрожа, его дыхание вызвало мурашки. Я не могла не застонать от этого ощущения.
— Мое дыхание на твоей шее заставило тебя дрожать. Можешь ли ты представить, что сделает с тобой мой язык?
Я раздвинула ноги шире, приглашая его. Он покрыл поцелуями мое тело, пупок и бедра, пока не достиг места, которое горело от его прикосновений. Спускаясь ниже, он поцеловал мою промежность, дразня своим ртом. Я застонала под его прикосновением, бедра невольно дернулись, желая большего.
Он нежно подул на мой набухший клитор, прежде чем прикоснуться губами, посасывая и кружа вокруг него языком. Разряд электричества пронзил меня, и я выгнула спину, не в силах выдержать этого. Руки схватили меня за бедра, притягивая ближе к себе, пока он продолжал пожирать меня.