Тео кивнул в знак согласия.
— Я соберу команду. Мы можем быть готовы к удару в течение сорока восьми часов.
— Хорошо. Кай, я хочу, чтобы ты скоординировал свои действия с нашими источниками разведки. Проверь графики и маршруты поставок. Мы не можем позволить никаких сюрпризов, — приказал Арчер.
Арчер выпрямился, его взгляд пронзил каждого из нас.
— Тогда решено. Мы нападем на рассвете. Дэмион, прими необходимые меры. Кай, Тео — отдохните. Вам понадобятся силы.
— Да начнется игра, — усмехнулся я.
Когда мы вышли из кабинета Арчера, я не мог избавиться от беспокойства, поселившегося внутри. Это было затишье перед бурей, глубокий вдох перед погружением. Всё должно было измениться, и я не был уверен, готов ли я.
— Ты в порядке? — спросил Тео, пока я стоял у двери, ожидая Арчера.
— Да. Мне нужно поговорить с ним о Церемонии, а не о чем-то другом, — я понизил голос.
— Ладно, мужик. Я пойду посплю. Увидимся позже.
Тео ушел, а я остался за дверью. Когда Арчер вышел, я последовал за ним.
— Церемония завтра вечером. Ты говорил с Милой?
— Я не собираюсь ею делиться, — усмехнулся он, словно эта идея была непостижимой.
Я понимал его чувства, но мы были связаны правилами наших отцов.
— Раньше у тебя с этим никогда не было проблем.
— Это было до Милы, — резко ответил он.
— Тебе всё равно придется быть с ней честным. Она этого заслуживает.
Я не хотел, чтобы мой тон был таким снисходительным. Мысль о том, чтобы делить Хейвен, разозлила бы меня не меньше, но я не мог сказать ему об этом.
Пока что.
— Не говори мне, блядь, чего она заслуживает. Ты ничего о ней не знаешь.
Он не ошибся.
— Успокойся. Я просто пытаюсь сохранить наследие нашей церемонии. Братство на первом месте, ты же знаешь. Если бы наши отцы пронюхали, что ты оказываешь ей привилегии, знаешь, что бы произошло?
— Знаю, — вздохнул он и провел пальцами по волосам.
— Точно? — я сделал паузу. — Потому что ты поступаешь глупо, отдавая предпочтение Миле, как будто она важнее Братства. Твой отец может игнорировать это, но мой и Тео – нет. Мы здесь только по их милости. Они приказывают – мы исполняем. Мы уважаем их традиции и никогда не подвергаем сомнению их приказы.
Кого я пытаюсь убедить: Арчера или себя?
— Блядь, Кай! Мила важнее Братства. Она важнее тебя, меня, всего этого гребаного наследия! — заорал он, прежде чем швырнуть меня об стену.
Я это заслужил.
Я был ебаным лицемером.
Читал ему лекцию о правилах Братства, но если бы я оказался на его месте, то чувствовал бы то же самое. Не то чтобы я не доверял Арчеру и Тео. Потому что я доверял им свою жизнь. Однако было что-то в Хейвен, что зажигало меня. Даже мысль о том, что она может быть с кем-то другим, приводила меня в ярость. Вот почему я пошел в тот номер отеля. Я знал, что Хейвен сделает то, что требуется, потому что она боялась, что ее брат выполнит свое обещание покончить с моей жизнью. Может быть, он так и сделает. Или, может быть, я доберусь до него первым. В любом случае, я не боялся смерти. Смерть приходит за каждым. Но я боялся оставить ее.
Я видел конфликт, который бушевал внутри Арчера: борьба за то, чтобы сделать то, что требовалось, и первобытное желание защитить того, кто оживил его душу.
— Для тебя она важнее всего, — начал я. — Но как ты думаешь, их это волнует? Сможешь наблюдать, как они все трахают ее перед тобой? Ее будут передавать из рук в руки, как игрушку, чтобы показать тебе, кому ты принадлежишь. Они не остановятся, пока она не сломается, и ты это знаешь. Она может быть выше всего этого, но ты – нет. Ты решил привести ее в наш мир и знал цену, которую она должна будет заплатить. Я тоже пытаюсь защитить ее, даже если ты слишком ослеплен своими чувствами, чтобы увидеть правду.
Арчер некоторое время изучал меня, переваривая слова, прежде чем отпустить. Он знал, что я был прав, но я не хотел быть таковым в тот момент. Я говорил с ним об ответственности, хотя и не был свободен от этой самой ответственности. Мой отец, Ашер Монтгомери, был приверженцем правил. Блядь, он был комиссаром полиции Нью-Йорка. От меня требовали соответствовать ожиданиям моего отца и общества, которым я должен был следовать, но я никогда не был большим приверженцем правил.
— Я поговорю с Милой, — наконец сказал Арчер. — Но если с ней что-нибудь случится…
— Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы обеспечить ее безопасность, — вмешался я. Мне было интересно, когда ситуация изменится, сделает ли он то же самое для Хейвен. — Просто помни о нашем долге. Наша верность Братству превыше всего. Но моя верность принадлежит тебе. Тео и я с тобой. Просто хочу убедиться, что ты готов к последствиям, если бросишь вызов нашим отцам.
С этими словами я оставил его там и направился по коридору. Вернувшись в свою комнату, снял одежду и встал под обжигающе горячий душ, позволяя воде каскадом хлынуть по моим напряженным мышцам. В голове проносились мысли о предстоящей операции, о рисках, на которые мы собирались пойти. Но мои мысли продолжали возвращаться к Хейвен. Ее пламенный дух, стойкая душа – она была не похожа ни на кого из тех, кого я когда-либо встречал. И теперь, когда на нас навалилось бремя ожиданий Братства, я боялся за ее безопасность больше, чем когда-либо.
Я вышел из душа и вытерся полотенцем. Мне нужно было найти способ защитить ее и оградить от самых темных сторон обоих миров. Но как я мог это сделать, не нарушив те самые клятвы, которые принес?
После того, как ушел Кай, я приняла душ и уснула. Мой адреналин выветрился, и я была совершенно измотана. Мобильный звякнул на краю стола, разбудив меня. Я нащупала его в темноте, щурясь от резкого синего света экрана.
Это был Кай.
С довольным лицом я положила телефон обратно на тумбочку. Засыпая, мысли о Кае и предстоящем бале заполнили мой разум. Было бы облегчением посетить мероприятие, не будучи вынужденной трахнуть кого-то из деловых партнеров семьи. Я могла бы, наконец, быть собой, без необходимости извиняться или притворяться. А просто с Каем под руку, танцующей и беззаботной.