— Ты такая красивая, — прохрипел он, голос был полон эмоций. — Я тебя не заслуживаю.
Потянулась к его лицу, большими пальцами ласково проведя по щекам.
— Ты единственный, кто заслуживает. Ты единственный, кто видит всю меня, и не убегает.
Выражение лица Кая смягчилось, и он опустил голову, чтобы поцеловать мою ладонь.
— Я никогда не убегу от тебя, детка.
Его слова были клятвой, обещанием, которое обожгло мое сердце. Я притянула его к себе, заявляя права на его губы в жгучем поцелуе, сбивая ритм нашего дыхания. Руки Кая возобновили свое исследование, скользя по моим изгибам с благоговейными прикосновениями, которые заставляли кожу пылать. Он провел по выпуклостям груди, дразня чувствительные соски, пока кожа не покрылись мурашками под его пальцами. Я застонала ему в рот, когда он перекатывал мои соски между пальцами, посылая волны удовольствия прямо в мой клитор. Прервав поцелуй, чтобы провести губами по шее, он покусывал и посасывал нежную кожу. Я провела пальцами по его волосам, прижимая его ближе, пока он прокладывал огненную дорожку по моему телу. Он не отрывался от моей груди, облизывая и посасывая, пока я не начала извиваться под ним, умоляя о большем.
Двигаясь ниже, его язык лизнул мой пупок, прежде чем опуститься еще ниже. Он расположился между моих бедер, дыхание обдало жаром ноющую плоть. Я затаила дыхание в предвкушении, каждый нерв в теле гудел от желания.
— Скажи мне, что тебе нужно, ягненок.
Его голос был низким гулом, который вибрировал возле моего клитора. Я посмотрела на него сверху вниз, встретившись с ним взглядом. В тот момент я почувствовала себя обнаженной, но не только физически, но и эмоционально. Кай мог видеть в глубинах моей души все сломанные осколки и неровные края. И всё же он не дрогнул.
— Мне нужен ты, — выдохнула я, мой голос был едва громче шепота. — Мне нужны твои губы. Мне нужно чувствовать что-то, кроме боли и страха.
Мускул на челюсти Кая дернулся, а глаза сверкнули яростным желанием защитить.
— Я заставлю всё исчезнуть.
А затем его рот оказался на мне, его язык проник между моими складками, чтобы найти мое самое чувствительное место. Я вскрикнула от внезапного прилива удовольствия, бедра подпрыгнули на кровати. Но Кай держал меня крепко, сильные руки сжимали бедра, пока он работал своим умелым ртом.
Он чередовал нежные движения языком и легкие удары по клитору, приближая меня всё выше и выше к грани экстаза. Мои пальцы запутались в его волосах, отчаянно дергая, пока я терялась в ощущениях, охватывающих меня.
— Кай, пожалуйста, — прошептала я, не понимая, о чем именно прошу, но понимая, что мне нужно больше.
Он, казалось, понял мою невысказанную мольбу, скользнув одним пальцем внутрь, продолжая чувственную атаку ртом. Я закричала от вторжения, когда внутренние стенки жадно сжались вокруг него. Он медленно двигал пальцем, давая мне привыкнуть, прежде чем добавить второй.
Внутри всё горело, и я качнула бедрами навстречу его толчкам, преследуя ошеломляющее удовольствие, которое нарастало в моем центре. Он согнул пальцы, коснувшись той самой точки внутри, отчего я увидела звезды.
— Вот так, детка, — подбадривал он в мою чувствительную плоть. — Кончай. Выпусти свою боль.
Его слова были моей погибелью. Я застонала, мое тело содрогалось от силы освобождения в то время, как Кай поглаживал меня, его прикосновения были нежными, пока я пыталась отдышаться.
Кай нависал надо мной, выражение лица было мягким, когда он убрал прядь влажных от пота волос с моего лба. Я потянулась к нему, притягивая ближе в томном поцелуе, который был пронзительной смесью благодарности и привязанности.
— Спасибо, — пробормотала ему в губы, слегка отстранившись.
Кай нахмурился, в глазах промелькнуло недоумение.
— За что?
— За то, что ты был моим убежищем, — тихо сказала я, проводя пальцем по линии подбородка. — За то, что ты прогнал Тьму, пусть даже ненадолго.
Его взгляд стал мрачным, и он прижался своим лбом к моему.
— Я всегда буду твоим безопасным местом, Хейвен. Обещаю тебе.
Мое сердце сжалось от его слов, горько-сладкая боль расцвела в груди. В этот момент, окутанная его объятиями, я почти могла поверить в это обещание. Но маленькая, циничная часть меня знала, что обещания были хрупкими вещами в нашем мире, легко разбивающимися вдребезги под жестокой реальностью, с которой мы сталкивались. И всё же я цеплялась за его клятву как за спасательный круг, отчаянно желая за что-то ухватиться среди хаоса, которым можно было описать мою жизнь. Он стал моим якорем, единственной константой в море неопределенности и опасности.
Я притянула его ближе, мне нужно было почувствовать его кожу на своей, чтобы убедиться, что он настоящий, а не просто очередной плод моих мучительных снов. Он охотно придвинулся, тело накрыло мое, словно щит. Мы занимались любовью медленно, нежно, смакуя каждое прикосновение и ласку, словно оно могло быть нашим последним. В глубине души я знала, что этот украденный момент покоя мимолетен, что вскоре нам придется столкнуться с резким дневным светом и всеми трудностями, которые он принесет.
Но сейчас я потеряла себя в Кае, в том, как он поклонялся моему телу благоговейными руками и страстными поцелуями. Раз за разом доводил до предела, каждое удовольствие было острее предыдущего, пока я не превратилась в бескостное желе в его объятиях.
— Мой отец хочет встретиться с тобой, — сказал он, нарушая тишину.
— Что? Почему?
— Кажется, твой брат был не единственным, кто следил за тобой. Это его обязанность.
— Твой отец – гребаный комиссар полиции, Кай. Я не могу. Если он следил за мной, ты знаешь, сколько обвинений он может мне предъявить?
— Он этого не сделает.
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что, если он попытается сделать что-то неприличное, я его убью.
Я уставилась на него, пытаясь осмыслить эту небрежную угрозу отцу.
— Кай, ты не можешь просто так убить своего отца, — тихо сказал я, обхватив его лицо. — Он всё еще твоя кровь.