Выбрать главу
у него была жена не мамаша, а жена НЕ МАМАША А ЖЕНА
как её зовут теперь я не помню теперь позабыл те — перь
иван иваныч говорит очень умно говорит поцелуй[2] говорит.
а жена ему: нахал! ты муж и нахал! убирайся нахал!
я с тобою не хочу делать это не хочу потому что не хочу.
иван иваныч взял платок развернул себе платок и опять сложил платок
ты не хочешь, говорит ну так что же, говорит я уеду, говорит
а жена ему: нахал! ты муж и нахал! убирайся нахал!
я совсем не для тебя не желаю знать тебя и плевать хочу в тебя.
иван иваныч поглупел между протчим поглупел у усикирку поглупел
а жена ему сюда развернулась да сюда да потом ещё сюда
в ухо двинула потом зубы выбила потом и ударила потом!
иван Иванович запнулся так немножечко запнулся зап… п… п… п… п… пнулся
ты не хочешь, говорит ну так что же, говорит я уеду, говорит
а жена ему: нахал! ты муж и нахал! убирайся нахал!
и уехал он уехал на извощике уехал и на поезде уехал
а жена осталась тут и я тоже был тут оба были мы тут.
Даниил
Заточник (Хармс)
1925 ноябрь

Говор

Откормленные лылы вздохнули и сказали и только из под банки и только и тютю катитесь под фуфелу фафалу не пермажте и даже отваляла из мякиша кака — — косынка моя улька подарок или ситец зелёная салбнка чаничка купрыш сегодня из под анды фуфылятся руками откормленные лылы и только и тютю.
ВСЁ
<1925>

Случай на железной дороге

Как-то бабушка махнула и тотчас же паровоз детям подал и сказал пейте кашу и сундук, утром дети шли назад. сели дети на забор и сказали: вороной поработый я не буду маша тоже не такая как хотите может быть мы залижем и писочек то что небо выразило, вылезайте на вогзале здраствуй здраствуй Грузия как нам выйти из неё мимо этого большого не забора, ах вы дети выростала палеандра и влетая на вагоны перемыла не того что налима с перепугу оградил семью волами вынул деньги из кармана деньги серые в лице
Ну так вот, а дальше прели всё супа — сказала тетя всё чижи — ск<а>зал покойник даже тело опустилось и чирикало любезно, но зато немного скучно и как будто бы назад дети слушали обедню надевая на плечо — мышка бегала в передник раздирая два плеча а грузинка на пороге все твертила. — а грузин перегнувшись под горою шарил пальцами в грязи.
<1926>

Скупость

Люди спят урлы-мурлы над людьми парят орлы. Люди спят и ночь пуста, сторож ходит вкруг куста. Сторож он не то что ты, сон блудливый как мечты, сон ленивый как перелёт руки длинные как переплёт.
Друг за другом люди спят: все укрылися до пят. Мы давно покоя рыщем. Дым стоит над их жилищем.
Голубь турман вьёт гнездо, подъезжал к крыльцу ездок, пыхот слышался машин, дева падала в кувшин. Ноги падали в овраг Леший бегал. Людий враг. Ночь свистела — плыл орёл. Дочь мерцала — путник брёл. Люди спали — я не спал, деньги я пересыпал. Я счетал своё богатство. Это было святотатство. Я все ночку стерожил! Я так деньгами дорожил.
всё
1926 года.

Стих Петра-Яшкина-коммуниста

Мы бежали как сажени на последнее сраженье наши пики притупились мы сидели у костра реки сохли под ногою мы кричали: мы нагоним! плечи дурые высоки морда белая востра
но дорога не платочек и винтовку не наточишь мы пускали наши взоры вёрсты скорые считать небо падало завесой опускалося за лесом камни прыгали в лопату месяц солнцу не чета
вернуться

2

В оригинале стоит неприличное слово. (Примеч. автора.)