— Итак, два уничтожили. Осталось ещё два, — Гарри пристально смотрел подруге в глаза.
— Надеюсь, ты имеешь в виду медальон и Нагини, — фыркнула молодая волшебница. Джеймс понял, что пара этот вопрос уже обсуждала, и не раз.
— Ты же знаешь, что змею пока трогать нельзя.
— Тогда остаётся только медальон. А твою навязчивую идею мы договаривались оставить на потом — когда разберёмся со всем остальным.
— С чего ты так уверена? — спросил юноша, опускаясь на землю и помогая спутнице сойти с метлы.
Та встала рядом и протянула руку. Гарри взял её маленькую ладошку и с беспокойством заглянул в карие глаза.
— Я нашла заклинание, которое нам это покажет.
— Правда?!
Девушка кивнула.
— Я когда-нибудь говорил, что ты такая же умница, как и красавица? — воскликнул юный маг, сжимая ладошку подруги и чувствуя, как та в его руках вздрагивает.
— Ты только что назвал меня глупой? — Гермиона нервно улыбнулась.
«Супруг» насмешливо вскинул бровь.
— Ты же знаешь, что я не посмею так солгать!
— Ладно, на самом деле я действительно сглупила, раз взялась читать ту книгу. Просто иногда нужные заклинания находишь в самых неожиданных местах… на эти чары я наткнулась в книге по предсказаниям.
— Я поражён, что у тебя вообще есть такая книжка, — хмыкнул Гарри.
— Понятия не имею, как она оказалась в моей сумке. Возможно, перед тем как мы…ушли, Рон у меня что-то спрашивал … В общем, эта книга учит распознавать душу. Насколько я поняла, это отдельная ветвь прорицаний. Я хотела ненадолго отвлечься от зелий и подумала — почему бы и нет, — девушка пожала плечами и вынула ладонь из рук Поттера, — и, как оказалось, не зря потратила время.
— Как обычно.
— На самом деле, это весьма примитивное заклинание. Оно просто показывает цвет души, на основе чего можно сделать соответствующие выводы о характере человека и о его будущем. В общем, нужно наложить эти чары на конкретного человека, и вокруг его тела тут же вспыхнет радуга из несколько близких цветовых оттенков. Я подумала, если уж у кого-то и должны быть души разных цветов, то это у тебя с Волдемортом, так?
— Надеюсь.
— А я в этом уверена. Итак, я бросаю заклинание, и если вокруг тебя вспыхивает один цвет, ты — не крестраж.
— Или это — дурацкое заклинание.
— Или это — дурацкое заклинание, — согласно кивнула Гермиона.
— А если я — крестраж? — спросил юноша и поднял руку, чтобы пригладить волосы.
— Если ты крестраж, то… я не знаю, но в радуге должно быть что-то странное. Возможно, заклинание вообще не сработает, или ты окрасишься в два разных цвета. В общем, единственное, в чём я уверена — если ты станешь одного цвета, ты никакой не крестраж, а если же будет два цвета, то для проверки я поищу другое заклинание.
— Ладно, для начала стоит попробовать эти чары.
Джеймс наблюдал за ними, затаив дыхание. Он понятия не имел, что такое крестраж, но подозревал, что это слово имеет какое-то отношение к душе Волдеморта, часть которой, вероятно, застряла в его сыне. И это однозначно плохая новость. К сожалению, парочка не стала моментально удовлетворять его любопытство.
— Пошли-ка внутрь. Мы же не хотим ещё больше засветиться перед соседями. Нам вообще не стоило обсуждать такие вещи в саду. Мордред, о чём мы только думали?! Какие-то мы с тобой сегодня небрежные.
Гарри кивнул и вслед за молодой волшебницей ушёл в дом. Он выглядел задумчивым и каким-то печальным. Джеймсу на мгновение даже захотелось подбежать к нему, обнять и сказать, что папа его от всего защитит. Но как только понял, что теперь не сможет услышать, о чём они станут говорить (на дом наложены антиподслушивающие чары), желание моментально пропало. С другой стороны, хотя бы можно посмотреть, как действует это заклинание. Бросив на себя дезиллюминационные чары, мужчина бесшумно подкрался к окну гостиной и заглянул в него. И вовремя: Джеймс увидел, как девушка делает палочкой резкий выпад вперёд, а потом плавно очерчивает круг против часовой стрелки. Как только с её губ сорвалось заклинание, в сторону Гарри полетел золотой луч. И тот сразу же стал разноцветным: он переливался несколькими оттенками красного, но голова стала чёрной. Поттеру-старшему даже не пришлось затыкать себе рот — его крик перекрыл вопль Гермионы, которая затем всхлипнула и бросилась юноше на шею.
Джеймс понял, что больше следить за ребятами просто не сможет. Он потихоньку выбрался из сада и, совершенно подавленный, поплёлся домой. Лили нашлась в гостиной: она сидела на ковре перед камином и играла с малышом в ладушки. Наблюдая за своей семьёй, молодой отец понял, что просто не сумеет скрыть от жены всё, что сегодня узнал. Поэтому быстро подошёл к самым дорогим для него людям, опустился рядом и крепко обнял обоих.