- Да? Сейчас? - усмехнулся Аберфорт. - Хорошую работу, я надеюсь? Приятную? Лёгкую? Что-то, что даже начинающий волшебник сможет сделать, особо не напрягаясь?
Рон зловеще усмехнулся. Гермиона выглядела напряжённой.
- Она не лёгкая, нет, - покачал головой Гарри. - Но мне нужно…
- Нужно? Почему "нужно"? Он умер, не так ли? - грубо сказал Аберфорт. - Бросай это все, парень, пока не отправился вслед за ним! Спасай себя!
- Я не могу.
- Почему нет?
- Я… - Гарри был ошеломлён. Он не мог объяснить почему, поэтому решил перейти в наступление. - Но ведь вы тоже боритесь, вы состоите в Ордене Феникса…
- Я состоял, - продолжил Аберфорт. - Ордена Феникса больше нет. Сам-Знаешь-Кто победил, всё кончено, а тот, кто думает по-другому лишь обманывает себя. Здесь ты никогда не почувствуешь себя в безопасности, Поттер, он жаждет убить тебя. Поэтому уезжай за границу, прячься. Спасай себя. И лучше забери этих двоих с собой. - Он указал пальцем на Рона и Гермиону. - Они будут в опасности, потому что все знают, что они с тобой за одно.
- Я не могу уйти. У меня есть дело…
- Передай его кому-нибудь другому!
- Я не могу. Это должен быть я. Дамблдор объяснил это только…
- Надо же! А всё ли он сказал тебе, был ли честен с тобой?
Гарри от всего сердца хотел сказать "Да", но он никак не мог произнести это простое слово. Аберфорт, похоже, знал, о чём думал Гарри.
- Я знал своего брата, Поттер. Он впитал скрытность с молоком матери. Тайны и ложь, вот как мы росли, и Альбус… он был самородком.
Глаза старика переместились на портрет девушки над каминной плитой. Гарри внимательно огляделся, это была единственная картина в комнате. Здесь не было ни фотографий Дамблдора, ни изображений кого-либо другого.
- Мистер Дамблдор, - робко спросила Гермиона. - Это ваша сестра? Ариана?
- Да, - произнёс Аберфорт, не разжимая губ. - Читаете Риту Скитер, не так ли, мисси?
Даже в розоватом свете пламени было видно, насколько Гермиона покраснела.
- Эльфиас Додж рассказал нам о ней, - ответил Гарри, пытаясь успокоить Гермиону.
- Старый дурак, - проворчал Аберфорт, сделав ещё один большой глоток вина. - Думал, что от моего брата исходило солнечное сияние. Впрочем, так думали многие, вы трое в том числе, судя по всему.
Гарри молчал. Он не хотел выражать сомнения и неуверенность в Дамблдоре, которые озадачивали его месяцами. Он сделал свой выбор, пока копал могилу для Добби, он решил продолжить шагать по опасному извилистому пути, указанному Альбусом Дамблдором, принимая то, что ему было сказано не всё, что он хотел знать, но не оставляя веры. Он больше не пытался сомневаться вновь; он не хотел слышать ничего, что бы отвлекло его от цели.
Он поймал взгляд Аберфорта, который поразительно походил на взгляд его брата: его ярко голубые глаза, казалось, также видели насквозь объект своего внимания, и Гарри думал, что Аберфорт знал о его мыслях, и презирал его за это.
- Профессор Дамблдор заботился о Гарри… очень… - тихо сказала Гермиона
- Правда? - хмыкнул Аберфорт. - Забавно, что многие из тех, о ком заботился мой брат, закончили хуже, чем если бы он просто оставил их в покое.
- Что вы имеете в виду? - на одном дыхании спросила Гермиона
- Ничего такого… - Аберфорт замолчал.
- Но ведь это действительно серьезная вещь, чтобы ее рассказать! - выпалила Гермиона. - Вы… вы говорите о своей сестре?
Аберфорт уставился на неё. Его губы двигались, как будто пытались остановить слова, вырывающиеся наружу. Затем он заговорил.
- Когда моей сестре было шесть лет, на неё напали трое мальчишек-магглов. Они увидели её колдующей, подглядывая через изгородь сада на заднем дворе. Она была ребёнком и не могла контролировать себя, как и все волшебники в этом возрасте. То, что они увидели, я полагаю, их напугало. Они перелезли через изгородь, и когда она не смогла показать, в чём был фокус, они слишком увлеклись, пытаясь отучить маленькую ненормальную делать это.
Глаза Гермионы были огромными в свете огня; Рон выглядел немного бледным. Аберфорт поднялся, он был высоким как Альбус и вдруг ужасающим в своей злости и силе собственной боли.
- То, что они сделали, сломало её. Она уже не могла быть такой как прежде. Она не использовала магию, но не могла избавиться от неё. Магия ушла внутрь и сводила её с ума; она вырывалась из неё, когда моя сестра не могла её контролировать. И временами Ариана бывала странной и опасной. Но большую часть времени она была прекрасной, напуганной и безобидной. А мой отец нашёл ублюдков, которые это сделали, - продолжил Аберфорт. - И напал на них. За это его заключили в Азкабан. Он никогда не говорил, почему сделал это, если бы Министр узнал, чем стала Ариана, они закрыли бы её в госпитале Святого Мунго, якобы, во благо. Они видели бы в ней серьёзную угрозу Международному Закону о Секретности, неуравновешенную, какой она являлась, с вырывающейся наружу магией, когда она не могла её более контроливать. Нам пришлось держать её в тишине и безопасности. Мы переехали, распространив слух, что она больна, и моя мать приглядывала за ней, пытаясь делать всё, чтобы она была спокойна и счастлива… Я был её любимцем, - как только он сказал это, из-за морщин и спутанной бороды, казалось, выглянул неопрятный школьник. - Не Альбус - когда он был дома, он всё время проводил в своей спальне, читая книги и пересчитывая награды, поддерживая переписку с "самыми значимыми магическими именами современности", - последние слова были произнесены с особой злобой. - Он не хотел, чтобы она его беспокоила. Я нравился ей больше. Я мог уговорить её поесть, когда у матери это не получалось, я мог успокоить её, когда она выходила из себя, а когда она была тихой, она помогала мне кормить козлов. Потом, когда ей было четырнадцать… Поймите, меня там не было… - сказал Аберфорт. - Если бы я был там, я успокоил бы её. У нее случился очередной припадок, моя мать была уже немолода, и… произошёл несчастный случай. Ариана не могла контролировать силу. Моя мать была убита.