— Почему ты такой злой? Я бесполезный и никуда не годный! Если всегда был ничтожеством и размазней, значит не могу ничего с этим сделать, так почему ты злишься на меня?
Он так громко рыдал, что люди начали коситься в их сторону.
Чу Ваньнин, который к этому времени при помощи медитации уже почти выровнял дыхание, нахмурился:
— Этот Наньгун Лю какой-то странный.
— Почему? — спросил Мо Жань.
— Не знаю, как объяснить, — ответил Чу Ваньнин. — Я чувствую, что это действительно он, но с ним что-то не так, словно это не тот Наньгун Лю, которого я знаю.
Мо Жань тут же устремил взгляд туда, где побледневший Цзян Си уставился на Наньгун Лю, который, давясь слезами, время от времени обиженно тер глаза обеими руками.
— … — глядя на его поведение, Мо Жань и в самом деле почувствовал какую-то неправильность. Вряд ли это было помутнением разума, скорее казалось, что он вдруг увидел на теле взрослого человека голову маленького ребенка. По спине побежали мурашки. Мо Жань замер и вдруг пробормотал:
— …Ребенок.
— Что?
Мо Жань резко обернулся и спросил:
— Учитель, как думаешь, сейчас он похож на ребенка? — он опять покосился на Наньгун Лю и увидел, что тот собирается высморкаться в рукав. — …Точнее малыша лет пяти или шести.
Стоило ему это предположить, и Чу Ваньнин, снова взглянув на Наньгун Лю, не мог не признать, что, скорее всего, он был прав.
Хотя внешне Наньгун Лю выглядел как сорокалетний мужчина, в каждом его движении сквозила детская наивность и непосредственность.
— Неужели Сюй Шуанлинь сделал с ним нечто такое, отчего в итоге его душа сохранила память лишь о первых пяти-шести годах жизни? — пробормотал Чу Ваньнин.
— Подожди, Учитель, я схожу и сам проверю, — отозвался Мо Жань.
— Как ты собираешься это проверить?
Так и не ответив, Мо Жань на глазах у всех подошел к Наньгун Лю и, подобрав упавший мандарин, вручил ему, на пробу предложив:
— Не реви, вот, съешь мандарин.
— Я не буду, я уже поел, это подношение для Его Величества.
Мо Жань положил мандарин в корзину и спросил:
— Его Величество? Кто это?
— Что толку? — хмыкнул Цзян Си. — Я уже много раз его об этом спрашивал.
Конечно же, Наньгун Лю ответил:
— Его Величество… Его Величество — это Его Величество, кто еще это может быть?
Мо Жань нисколько не смутившись, тут же попробовал зайти с другой стороны:
— Ладно, Его Величество — это Его Величество. Ты такой преданный и понятливый, уверен, он будет очень рад узнать об этом. Да, вот еще что, я тут все спрашиваю тебя о Его Величестве и даже не поинтересовался: братишка, а как тебя зовут?
Стоявший неподалеку Хуан Сяоюэ не выдержал и, холодно усмехнувшись, уже собрался что-то сказать, но Цзян Си остановил его, молча покачав головой. Он тоже смутно чувствовал, что тут что-то не сходится.