— Похоже… Не уверен. Стопки больших плоских коробок. Некоторые завернуты в одеяла для мягкости… Не поднимайтесь, леди, она закрывает дверь.
На обратном пути охранник машет им рукой, чтобы проезжали, но Гас останавливается рядом с будкой.
— Красота, правда? — говорит охранник. — Знаете, можно приехать на экскурсию. Просто позвоните заранее.
— Отличная идея, — соглашается Гас. — Не знаете, а тот огромный продается? Оушен-Лейн, 149.
Охранник на секунду задумывается, а потом качает головой.
— Нет. Но уверен, на Оушен-Лейн есть другие дома на продажу. Хотите, я уточню?
— А, очень жаль. Я решил, они выезжают. Заметил грузовик.
— Грузовик? — охранник выглядит озадаченным, его потные брыли расплываются, как складки влажного теста. — Нет-нет, мистер Пейл никуда не переезжает. А, наверное, кто-нибудь помогает ему разобрать вещи. Он известный коллекционер картин. Или был.
— Был?
— Зря я так, конечно. Я в том смысле, что он не совсем здоров. Он уже очень пожилой, понимаете, немного не в себе.
Эту познавательную беседу — Сильвия, мерзавка, уже присмотрела следующую жертву — прерывает раздавшийся из недр машины звук. Они благодарят охранника, и, отъехав чуть подальше, Гас останавливается у обочины. Все трое издают радостные возгласы, хихикают, а потом шипят друг на друга, потому что этот звук — звонок нового одноразового телефона Гаса, номер которого знает только один человек на всем земном шаре.
59
В ногах супружеской кровати лежит сумка Кевина, набитая одеждой, которой должно хватить на три дня, и надежно застегнутая. То, что Грейс позволила ему остаться дома — большое облегчение, и он благодарен ей за то, что не придется просыпаться в облаке дыма сигарет Мейв, — но все равно ему не спится. Он пытается победить приступы бессонницы, просматривая в телефонном приложении объявления о вакансиях и отбрасывая самые неподходящие: инженер-программист, водитель грузовика, медсестра в наркологическом центре. Он как раз размышляет о том, какие обязанности приходится выполнять помощнику начальника отдела кредиторской задолженности, когда телефон у него в руке начинает вибрировать, а на экране всплывает имя дочери. Кевин пытается одновременно разбудить жену и ответить на звонок.
— Эйдин?
— Кевин, ты меня слышишь?
Молчание.
— Кевин?
Он выдавливает из себя потрясенное: «Мама?», и она снова, перебивая в своей обычной раздражающей манере, повторяет:
— Ты меня слышишь?
— Мама?
— Это я.
— А Эйдин с тобой?
— Да, она здесь, с ней все в порядке. Кевин, я хо тела…
— Позови ее.
— Видишь ли, ее сейчас нет рядом.
— И где же она? — переспрашивает он с неприкры тым раздражением. — Где она сейчас?
— Только что вышла — купить шоколадный батон чик. Я знаю, ты, наверное, очень…
— Шоколадный батончик?
— Ну, знаешь, тут, в мотеле, есть автомат.
— В каком мотеле?
— «Отверженные».
— Это что, шутка?
— Кевин, мне нужно тебе…
— Где ты?
— Я как раз и звоню, чтобы сказать. Мы с Эйдин живы и здоровы. Мы в полной безопасности, и ты не…
— В Клируотере? Вы с Эйдин еще в Клируотере, во Флориде?
— Откуда ты знаешь? Вообще-то мы сначала прилетели в Орландо, это примерно в двух часах езды на северо-восток…
— Ты нарочно издеваешься? Ты уехала за границу вместе с моей дочерью, ты ее похитила…
— Ой, только не…
— И ты думаешь, мне сейчас нужен урок географии? Надо бы позвонить в полицию, чтобы тебя арестовали.
Грейс садится на постели:
— Что случилось? Это Эйдин?
Кевин отвечает одними губами: «Мама, — и берет жену за руку. — Они все еще в Клируотере».
В телефон он говорит:
— Позови Эйдин к телефону.
— Я скажу, чтобы она тебе завтра позвонила.
— Я даже не знаю, с чего начать, — говорит он. — Сидите там, никуда не уезжайте. Я еду за вами. Завтра прилечу.
— Незачем тебе приезжать. У нас все в порядке. Мы даже весело проводим время. Послезавтра будем дома, если все пойдет хорошо.
— Что пойдет? А не хочешь ли ты… будь добра хотя бы объяснить, зачем ты увезла нашу дочь во Флориду? Тебе что, просто захотелось устроить каникулы? Просто вдруг подумала — а не свозить ли мне внучку поваляться на солнышке?
— Нет, дело не в этом.
— Без единого слова! Мы что, по-твоему, не стоим, чтобы хотя бы позвонить?
— Ну да, все так, и, послушай, Эйдин каждый день хотела тебе позвонить, но я ей не давала, ведь ты бы попытался нас остановить.
— Да уж конечно, б…!