- Правда? – обрадовалась я.
- Конечно, – кивнул он, – ты либо помогаешь нам добровольно, либо против воли. Так что не хочешь – не надо. Нам твоё желание ни к чему.
Хмыкнула.
- Я тебе всё рассказал. Теперь идём, а то уже смеркается.
Я не двинулась с места.
- Мне позволить Малди тебя подчинить? – выгнул он бровь.
Эти слова возымели эффект – я встали и пошла за ним. Рыжая шла позади меня. Слава всем богам продолжалось это не слишком долго – мы выбрали подходящее место и устроили привал, переходящий в ночлег.
Поскольку теперь я знала, что никто не способен подчинить мой разум, когда я не в сознании – уснула спокойно. Мелькнула где-то мысль, что можно попытаться ночью сбежать, но я знала, что тархи по очереди стоят в дозоре. К тому же я боюсь хищников. Но первостепенной причиной служило то, что я просто уже не в состоянии двинуться с места. Всё тело ломит, а глаза слипаются – больше земных суток я уже без сна, к тому же подвергаю тело физическим нагрузкам. Так что, я даже не уснула, а скорее отключилась.
Впервые за всё время, проведённое в этом мире, засыпая на закате – проснулась на рассвете. Чувствовала себя, при этом, вполне сносно. Я бы даже сказала хорошо, но до этой отметки мне не хватала статуса «свободна».
Место, выбранное нами, вчера для ночлега, оказалось очень живописным, особенно при свете дня, листья деревьев искрились серебристым, и славно шелестели. Воздух был чистый и свежий, также мой слух улавливал шум воды. Где-то недалеко либо быстрая речка, либо водопад. Мы обосновались на прекрасной лесной полянке под открытым небом. Я откинула одеяло и потянулась, стараясь не обращать внимания на эту рыжую злючку, что готовила завтрак у костра. Сегодня были все удобства, и воспользовавшись ручейком, протекающем рядом я умылась, не тратя запасы питьевой воды. Напротив, даже пополнила их.
Даже любопытно, что сделалось со мной, за эти два дня путешествия, в компании детей тьмы: я достала зеркальце и с опаской взглянула на него. Так я и думала – помятая, заспанная, опухшая. Ужас! Конечно, вполне приемлемо, для пленницы, но неприемлемо для меня. Слава Богу, у меня с собой есть крем. Порывшись в рюкзачке, я нашла его. Средства местного производства дают потрясающий эффект. Принялась приводить себя в порядок, но меня ужасно бесила Малди, чей зоркий взгляд я чувствовала на себе всё это время.
Не выдержала и посмотрела на неё. Однозначно, нельзя было этого делать! Я снова попала в плен её глаз, и это вовсе не в романтическом смысле! Она стояла прямо передо мной, и пристально следила за каждым движением.
Мне не нравился этот взгляд – оценивающе-плотоядный. Так смотрит кошка на мышь. Или в нашем случае, лисица на кролика.
- Где Люцин, – дрожащим голосом спросила я, чувствуя, что эта ведьма, снова расставляет свои сети.
- Ушёл отправить сообщение нашим друзьям, – и не подумала увиливать девушка. – Это надолго, – пропела она, и хищно улыбнулась.
Я сглотнула. Чувствовала, что она уже завершила свою сеть и по её решительному взгляду понимала, что она готова применить силу – отвлечь меня болью. У неё ведь может получиться задуманное, чёрт возьми! Мне никак нельзя этого допустить. Нужно отвести взгляд! Отвести! Ну посмотри же вокруг, Соня!
Осознала страшное – я не могу! Как ни стараюсь, я не могу не смотреть ей в глаза! И Люцина нет. Мне никто не поможет. Вдруг почувствовала резкую боль во всём теле, настолько сильную, что даже закричать не могла. И всё равно продолжала смотреть ей в глаза. Как я её ненавижу! Так хочется, чтобы она испытала то же самое.
Очевидно, Малди этого показалось мало, и она решила усилить напор, а я не в состоянии больше терпеть. Да я вообще боли боюсь!
В тот момент, когда на меня должна была обрушиться новая, более мощная, волна боли, я подняла на уровень глаз руку, со всё ещё зажатым в ней зеркальцем, повёрнутым, в этот раз, на Малди. Боль тут же прекратилась, а вот дитя тьмы от неожиданности взвыла и упала. Я удивлённо посмотрела на девушку, которая судорожно вздрагивая, каталась по земле, затем на зеркальце в своей руке. Быстро всё сообразив, я схватила рюкзак, на ходу засовывая в него зеркальце и пустилась со всех ног куда подальше.