Гэлбрейт обращал внимание на то, что с ростом этих гигантских корпораций связано развитие «техноструктуры» – «совокупности всех, кто обладает специальными знаниями, способностями или опытом, необходимыми для группового принятия решений. Именно она, а не менеджмент, является направляющей силой, или мозгом, предприятия». Следствием развития техноструктуры становится изменение роли управляющих – они не вырабатывают решения, а всего лишь формально одобряют их. В этой связи Гэлбрейт отмечал, что великие консолидаторы бизнеса конца девятнадцатого века (в том числе Рокфеллер, Морган, Дьюк, Гарриман, Гуггенхайм, Дьюрант, Дюпон, Крайслер, Хартфорд, Хилтон) могли совмещать контроль над капиталом с неоспоримым авторитетом в вопросах повседневной деятельности предприятия. Хотя к середине двадцатого века «сравнивать этих первопроходцев было уже не с кем. Имена их преемников в управлении бизнесом или ушли в историю, или были неизвестны вообще». В качестве сопутствующего эффекта происходящих изменений Гэлбрейт отмечал резкое снижение влияния акционеров на деятельность таких больших, сложно организованных и технологически продвинутых корпораций.
И все же тезисы «Нового индустриального общества», основанные на убедительном теоретическом синтезе отдельных взглядов на эволюцию промышленно развитых стран, оказались верными лишь отчасти.
Во-первых, как отмечали мы с Энди Гроувом2, лишь девятнадцать из ста крупнейших американских компаний по состоянию на 1965 год остались в аналогичном перечне 2005 года. Другими словами, «свежий ветер созидательного разрушения» и относительно недавно выявленный фактор «прорывной технологии»3 не пощадили большинство самых известных американских корпораций, существовавших на момент написания «Нового индустриального общества». Другим неожиданным, но очевидным фактором, определившим выживание одних и исчезновение с горизонта множества других крупнейших корпораций, стало появление относительно мощных и активных сил в среде акционеров. Это позволило вывести на новый уровень «равновесие сил» (используя терминологию Гэлбрейта) в отношениях с занимающими прочные позиции управляющими корпораций4.
Далее в своем анализе Гэлбрейт во многом опирался на поздний труд Шумпетера «Капитализм, социализм и демократия» (1942)5. В нем постулируется переход роли двигателя инноваций от отдельного предпринимателя к крупным корпорациям, нуждающимся в этой связи в максимально возможном контроле над рыночными неопределенностями, позволяющем принимать инновационные риски и устоять под напором созидательного разрушения. Однако Гэлбрейт не мог предвидеть того, что более ранняя работа Шумпетера «Теория экономического развития» (1911, 1934)6, в которой постулируется главенствующая роль отдельного предпринимателя в создании новых компаний, не утратит своей актуальности. Напротив, она вновь вышла на первый план в свете появления новой волны революционных инноваций в электронике (транзисторы, интегральные микросхемы, полупроводниковые ЗУ, микропроцессоры), вычислительной технике (аппаратные и программные средства), молекулярной биологии (генная технология, секвенирование генома) и в других областях (таких как мобильные коммуникации).
На самом деле за десятилетия, прошедшие с выхода в свет «Нового индустриального общества», в общественном сознании закрепилась целая плеяда имен новых руководителей-предпринимателей: Стив Джобс, Билл Гейтс, Роберт Нойс, Гордон Мур, Эндрю Гроув, Майкл Делл, Джефф Безос, Ларри Пейдж, Марк Бениофф и Марк Цукерберг – и это только самые известные из современных представителей ИТ-отрасли. Как и предсказывали в свое время Шумпетер и Гэлбрейт, эти предприниматели нового поколения создали огромные, сложно устроенные, технологически продвинутые и в основном самофинансируемые предприятия, обладающие значительными рыночными возможностями, в основе которых находится развитая техноструктура (которую теперь так уже не называют). И точно так же, как и в предыдущих поколениях капитанов индустрии, преемники этих знаменитых предпринимателей на директорских позициях обычно не пользуются такой же известностью и не вызывают столь же большой интерес у публики.
Я полагаю, что этот экскурс в историю будет полезен для того, чтобы уточнить представление о предполагаемом научном вкладе этой книги. С одной стороны, хотя современные деловые издания (и школы бизнеса) просто влюблены в предпринимательские стартапы в духе Силиконовой долины, в реальности материальное воздействие на глобальную промышленность оказывают лишь те стартапы (НР в 1939 году), которые смогли вырасти в огромные сложно устроенные предприятия (НР в 2016 году). Следовательно, подробное описание эволюции и развития «Hewlett-Packard» в этой книге предоставит дальнейшие эмпирические доказательства того, что развитие промышленных систем по-прежнему идет путем, который теоретически наметил Гэлбрейт. С другой стороны, эта книга использует научный инструментарий стратегического менеджмента и в этой связи может дополнительно осветить и подчеркнуть роль высшего руководства и гендиректоров компании в эволюции НР. Другими словами, научные выводы, представленные в «Становлении Hewlett-Packard», наглядно демонстрируют, что Гэлбрейт сильно недооценивал роль стратегического управления в лице гендиректора и высшего руководства.