Миссис Хаббард мягко улыбалась.
— У молодежи сейчас на уме только политика и психология, — сказала она. — Мы были куда беспечней. Мы любили танцевать. Если скатать ковер в гостиной, там вполне можно устроить танцзал и плясать до упаду, но вам это и в голову не приходит.
Силия рассмеялась и лукаво сказала:
— А ведь ты любил танцевать, Найджел. Я даже танцевала с тобой однажды, хотя ты, наверно, не помнишь.
— Ты — со мной? — недоверчиво спросил Найджел. — Где?
— В Кембридже, на открытии майских гонок[4].
— Ах этот май! — Найджел махнул рукой, как бы открещиваясь от ошибок молодости. — В юности чего только не бывает. К счастью, это скоро проходит.
Найджелу явно было не больше двадцати пяти. Пуаро усмехнулся в усы.
Патрисия Лейн, как бы оправдываясь, произнесла:
— Понимаете, миссис Хаббард, мы так заняты.., надо ходить на лекции и потом писать конспекты, так что на всякие глупости просто не остается времени.
— Но у человека только одна молодость, — возразила миссис Хаббард.
Отведав на десерт шоколадного пудинга, все отправились в гостиную и каждый налил себе кофе из кофейника, стоявшего на столе. Пуаро предложил начать лекцию. Турки вежливо откланялись, а остальные расселись по местам, выжидающе глядя на гостя.
Пуаро встал и заговорил свойственным ему самонадеянным тоном. Звук собственного голоса всегда ему нравился, и он непринужденно проболтал минут сорок пять, припоминая случаи из своей практики и слегка сгущая краски. Деликатное предположение, что он им просто морочил голову, не было бы чрезмерным.
— Так вот, стало быть, — закончил он, — я сказал этому бизнесмену, что он напоминает мне одного льежского фабриканта, владельца мыловаренного завода, который отравил супругу, чтобы жениться на красивой блондинке, своей секретарше. Я сказал об этом вскользь, но эффект был потрясающим. Он тут же отдал мне украденные деньги, да-да, те самые, которые у него украли, а я нашел! Сидит передо мной бледный, а в глазах — ужас. Я ему говорю: «Я отдам их благотворительному обществу». А он мне: «Поступайте как вам заблагорассудится». Ну что ж, тогда я советую ему: «Вам, мосье, надо быть очень, очень осторожным». Он молча кивает и утирает пот со лба. Он перепугался насмерть, а я.., я спас ему жизнь. Потому что теперь, как бы он ни сходил с ума по блондинке-секретарше, он никогда не попытается отравить свою глупую и вздорную жену. Лучшее лечение — это профилактика. Надо предупреждать преступления, а не сидеть сложа руки и ждать у моря погоды.
Он поклонился и развел руками.
— Ну, вот и все, я, наверно, вконец утомил вас.
Раздались бурные аплодисменты. Пуаро еще раз поклонился, но не успел сесть на место, как Колин Макнабб вынул трубку изо рта и спросил:
— А теперь вы, может быть, скажете нам, зачем вы на самом деле сюда пожаловали?
На мгновение воцарилась тишина, потом Патрисия укоризненно воскликнула:
— Колин!
— Но это же и дураку понятно! — Колин обвел присутствующих презрительным взглядом. — Мосье Пуаро прочитал нам забавную лекцию, но, естественно, он пришел сюда не ради этого. Он же пришел по делу! Неужели вы думали, мосье Пуаро, что вам удастся нас провести?
— Ты говори только за себя, Колин, — возразила Салли.
— Но ведь я прав!
Пуаро опять шутливо развел руками.
— Увы, я должен признаться, что наша милая хозяйка действительно сообщила мне о некоторых причинах ее.., беспокойства.
Лен Бейтсон поднялся на ноги, лицо его окаменело от гнева.
— Послушайте! Что здесь происходит? Это что же, все подстроено?
— А ты только сейчас догадался, Бейтсон? — ласково поинтересовался Найджел.
Силия испуганно ахнула и воскликнула:
— Значит, я не ошиблась!
Но тут раздался властный, решительный голос миссис Хаббард:
— Я попросила мосье Пуаро прочитать лекцию, однако я также рассказала ему о наших неприятностях и попросила у него совета. Необходимо было действовать, и передо мной стоял выбор: либо обратиться к мосье Пуаро, либо в полицию.
Немедленно вспыхнула неистовая перепалка. Женевьев истошно завопила, перейдя на французский:
— Какой позор, какая низость связываться с полицией! Кто-то с ней спорил, кто-то соглашался. В конце концов Лен Бейтсон, воспользовавшись минутным затишьем, решился предложить:
— Давайте послушаем, что скажет о наших делах мосье Пуаро.
— Я сообщила мосье Пуаро все факты, — поспешно вставила миссис Хаббард. — И надеюсь, что, если он захочет вас кое о чем расспросить, вы не станете возражать.
— Благодарю, — поклонился ей Пуаро. А потом, как фокусник, достал вечерние туфли и преподнес их Салли Финч. — Это ваши туфли, мадемуазель?
— М-мои.., а откуда.., откуда вы взяли вторую? Она же пропала!
— И попала в бюро забытых вещей на Бейкер-стрит.
— Но почему вы решили обратиться туда, мосье Пуаро?
— О, до этого несложно было додуматься. Кто-то взял туфельку из вашей комнаты. Зачем? Естественно, не для того, чтобы носить или продать. В доме наверняка обыщут каждый закоулок, а значит, похитителю нужно было куда-то ее спрятать или уничтожить. Но уничтожить туфлю гораздо сложнее, чем просто завернуть ее в бумагу и оставить в часы пик в автобусе или в электричке, ну скажем, положить под сиденье. Я сразу об этом подумал, и впоследствии мое предположение подтвердилось. А раз оно подтвердилось, то, значит, мои подозрения оказались небеспочвенными: туфля была украдена, дабы.., как выразился один английский писатель, «досадить, потому что это обидно».
Послышался короткий смешок Вэлери:
— Ну, теперь тебе, Найджел, не отпереться. Попался, моя радость?
Найджел самодовольно ухмыльнулся:
— Коли башмак впору — бери да носи!
— Чепуха! — возразила Салли. — Найджел не брал мою туфлю.
— Конечно, не брал! — сердито выкрикнула Патрисия. — Как может даже в голову такое прийти?
— Может или не может — не знаю, — сказал Найджел. — Но я тут ни при чем.., впрочем, то же скажут про себя и все остальные.
Казалось, Пуаро ждал этих слов, как актер ждет нужную реплику. Он задумчиво взглянул на раскрасневшегося от гнева Лена Бейтсона, потом перевел испытующий взгляд на других студентов.
— Мое положение весьма щекотливо. Я в вашем доме гость. Миссис Хаббард пригласила меня провести приятный вечер, только и всего. И конечно, я пришел, дабы вернуть мадемуазель ее прелестные туфельки. Что же касается прочих дел… — он помолчал, — мосье Бейтсон, если не ошибаюсь, хотел узнать мое мнение о.., м-м.., ваших проблемах. Но, думаю, с моей стороны было бы бестактно вмешиваться в ваши дела.., если, конечно, вы сами меня не попросите.
Мистер Акибомбо решительно закивал курчавой черной головой.
— Это очень, очень правильно, — сказал он. — Настоящая демократия — это когда вопрос постановляется на голосование.
— Ерунда! Мы не на собрании. — В голосе Салли Финч послышались раздраженные нотки. — Давайте не будем заниматься ерундой и послушаем, что нам посоветует мосье Пуаро.
— Совершенно с тобой согласен, — поддакнул Найджел. Пуаро кивнул.
— Прекрасно, — сказал он. — Раз вы все спрашиваете моего совета, извольте: на мой взгляд, миссис Хаббард или даже самой миссис Николетис следует немедленно обратиться в полицию. Нельзя терять ни минуты!
4