Хиндустанский волк. Книга III.
ХИНДУСТАНСКИЙ ВОЛК
Владимир П. Паркин
Роман.
Книга III
историко-приключенческого романа из пяти книг
«МЕЧ И КРЕСТ РОТМИСТРА КУДАШЕВА»
УДК 821.161.1-311.3
ББК 84(2Рос=Рус)63.3
П 182
© Владимир П.Паркин, автор, 2013.
© Владимир П.Паркин, издатель, 2013.
ISBN 978-5-906066-06-0
ГЛАВА 1.
Новый 1912-ый год. Атракцион с металлическим натрием. Подарки от Черкезова. Конец ростовского авторитета. Дело о пожаре или политический сыск?
Новый 1912-ый год. Он пришел в Россию, пришел на планету Земля в полночь с 31-го декабря на 1-е января. И не только в страны, где его встречали по юлианскому календарю. Народонаселение иных стран, календарей и летоисчислений, отличающихся от европейских, в конце концов, сосуществуют одним пестрым, разноликим сообществом в едином измерении – Времени.
В России, как и во всем мире, Новый год праздник любимейший. Официальный календарь уважают и те, кто отмечает Новруз в день весеннего равноденствия, и те, кто, календарю солнечному предпочитает лунный, или китайский зодиакальный. Русский человек восприимчив к культуре иных народов необъятной России, и уважает чужие праздники. С удовольствием отметит в дружеской компании и мусульманский Новруз, и китайский новый год.
Однако, свой, европейский, всегда особенный. В полночь за каждым праздничным столом происходит некое языческое магическое таинство. Не только звучат поздравления, еще и загадываются желания. Молча. Все знают, как встретишь Новый год, так его и проживёшь.
Мало кто спит в эту полночь.
Молодожены Кудашевы – Елена Сергеевна, в девичестве Найдёнова, и Александр Георгиевич Кудашев, ротмистр Отдельного корпуса жандармов, встретили Новый год в компании своих казаков Брянцева и Митрохина в вагоне первого класса скорого поезда Красноводск-Ташкент, застрявшего в снежном буране под станцией Кель-Ата. В вагон-ресторан не пошли, но шампанское в серебряном ведёрке и добрый ужин в судках сверкающего мельхиора были доставлены из ресторана в купе вовремя.
В то же самое время Баранов Максим Аверьянович, полковник Первого Таманского казачьего полка, член военного совета штаба персидского экспедиционного корпуса, в таком же снежном буране прятался от жестокого ветра и колючего снега в собственной кавказской бурке, проверяя посты боевого охранения команды военных топографов в горах Персидского Курдистана.
Баранова Татьяна Андреевна, фельдшер областной больницы Красного креста и Красного полумесяца в Асхабаде, четыре часа простояла операционным ассистентом, оказывая первую помощь пострадавшим в пожаре на асхабадских армейских складах.
Илья Ильич Безведерников, учитель математики симбирского реального училища, обвинённый в шпионаже в пользу России, словно волк в клетке, метался в каменном мешке одиночной камеры тюрьмы военной цитадели Шпандау близ Берлина.
Полковник Отдельного корпуса жандармов Джунковский Евгений Федорович, помощник адъютанта Командующего войсками ТуркВо, начальник Особого отдела, сопровождая генерал-губернатора Самсонова Александра Васильевича в служебной командировке по гарнизонам Пишпека, по факту гибели ротмистра Шевердяева принял на себя командование губернаторским конвоем в перестрелке с отрядом китайских хунхузов, разбойничавших в киргизских долинах.
Генерал-майор Шостак Федор Александрович, Начальник Закаспийской области и Командующий войсками области же после бала в Асхабадском Военном собрании вместе с супругой отбыл на три дня в курортное местечко Фирюзу, расположенное в красивейшем ущелье Копет-Дага, на собственную дачу.
Гюль Падишах, он же Британец, он же Алан Фитцджеральд Мак’Лессон, он же Рами Радж-сингх – советник и эксперт по вопросам национальной политики генерал-губернатора Калькутты – праздновал Новый год в беломраморном дворце губернаторской резиденции – Радж Бхаван, в своей архитектуре повторившим дворец Кедлстон-холл в английском графстве Дербишир.
Тот, кто знал Рами Радж-сингха или Гюль Падишаха по Исфахану или по Хорасану, не узнали бы его, сменившего богатый азиатский наряд туземного раджи на безукоризненный английский черный фрак, белоснежную манишку с белой же бабочкой, заколотой булавкой с жемчужиной, которую опытный ювелир мог бы оценить в три тысячи золотых колониальных рупий.