— Что нам делать, отец? — спросила Джейн.
Но ответа не последовало. Марк постучал рукой по своему шлему, пытаясь таким нехитрым способом привести в рабочее состояние передатчик, вышедший из строя при падении. Джейн глядя на отца поняла в чем дело. Она быстро сообразила, что единственный возможный выход из сложившейся ситуации — это выстрелить в завал из импульсного пистолета, с помощью которого она прожигала стены галереи. У отца пистолета не было и в данный момент ничем помочь ей он не мог. Но если расчистить завал, он мог бы позвать на помощь или же принести что-нибудь, что поможет Джейн перейти через провал. Она активировала пистолет, махнула отцу рукой, чтобы он присел, однако реализовать задуманное ей помешал внезапный толчок, пол под ее ногами обрушился, и она вместе с обломками льда полетела вниз.
Марк не сразу заметил исчезновение дочери. Он присел, когда она махнула рукой и глядя в пол несколько секунд ждал выстрела. Потом он посмотрел в ее сторону и увидел, что провал стал больше, а она исчезла. Он кинулся к обрыву, но не смог ничего разглядеть — внизу царила кромешная тьма. В отчаянии он прыгнул вниз.
Глава 2. Странная находка
Начальник охранного отряда Ник Молвин сидел в своей коморке, когда ему сообщили по рации о том, что в пусковой шахте снова сработали датчики движения. Он чертыхнулся про себя и приказал охранному отряду оставаться на базе. Его одолевало подозрение, что охранники просто морочат ему голову, что они придумали очередной повод укрыться от его надзора и выпить пару литров паштетной настойки.
— Я сам проверю датчики, — сказал Ник своему заместителю и вышел из коморки.
Он взял в оружейной автомат, магазины с патронами и фонарик. Затем прошел через раздевалку, заставленную ржавыми металлическими шкафчиками, прошел длинным узким коридором и вышел на парковку охранного департамента.
Парковка была заставлена электропогрузчиками — единственным в бункере видом транспорта. Погрузчики охранного департамента были оснащены мигалками и приваренными к подъемному механизму клетками для перевозки задержанных. Многие погрузчики многократно побывали в авариях и выглядели не лучшим образом. Исключением являлся погрузчик Ника: с месяц назад он полностью перебрал его и окрасил.
Свежевыкрашенный железный конь Ника получивший с легкой руки его племянницы прозвище «Шавит» стоял в конце парковки. Но подойдя к нему Ник в одну секунду помрачнел. Все фары, установленные на кабине погрузчика оказались разбиты, а боковые панели кузова украшены оскорбительными надписями «Лопни жижик!»
Ник посмотрел по сторонам — никого. Глянул на разбитую камеру слежения, висевшую на стене, и выругался. Искать того, кто это сделал было занятием бесполезным, даже если бы камера работала. Недолго думая он взял отвертку и скрутил фары с погрузчика стоявшего рядом.
— Плевать! — сказал Ник своей совести. — Все равно скоро марсиане нас всех сожрут.
Он забрался на клетку и принялся устанавливать фары. Закончив работу он прыгнул за руль и направил погрузчик в сторону грузового лифта. Навстречу ему внезапно выехала маршрутка — погрузчик с прицепленными сзади двумя тележками — и резко свернув в сторону исчезла в ближайшем проезде. Все произошло так быстро, что Ник не успел должным образом отреагировать. Еще секунда и они бы встретились лбами. К подобным ситуациям на дороге за пятнадцать лет вождения, а за руль он впервые сел в двадцать лет, Ник так и не смог привыкнуть. Смерть на дорогах бункера была явлением частым, и никто не обращал внимания на ее возрастающие с каждым годом аппетиты.
Ник остановился, положил руки на руль и опустил на них голову. «Как же я устал от всего этого! — подумал он. — Неужели я так и проживу всю жизнь в этом аду?» В припадке отчаяния он несколько раз ударил лбом по клаксону. Однако время отчаяния длилось недолго: слабенькая вера в свое личное светлое будущее придавала Нику несколько капель душевных сил. Он встрепенулся словно пытался избавиться ото сна и поехал дальше.