— Снимай куртку, — рявкает Генри.
— Нет! — визжу я, пытаясь отодвинуться. — Пожалуйста, не делайте этого. Я ничего не знаю, — прошу я, и это всё, что мой мозг может придумать в этот момент.
От паники мои движения становятся бешенными и неконтролируемыми, а воздух становится горячим и спёртым из-за количества людей, находящихся в небольшом пространстве. От дыма сигареты мне хочется заткнуть рот.
Стивен встает перед светом, что заставляет его исчезнуть. Секунду я сижу в шоке, прежде чем все мои чувства устремляются обратно ко мне. Пальцы Генри вонзаются в мои лодыжки, и он дёргает меня к себе. Я падаю на спину, а моя голова ударяется о жёсткий стальной пол, вызывая ещё один гулкий звук, который создаёт вибрацию на полу и в моём теле. Я начинаю паниковать, от удушья мои внутренности сжимаются.
— Пошёл ты! — я плюю в них и начинаю пинаться со всей оставшейся в моих ногах силой. Мне удаётся ударить Генри в грудь, и он падает на задницу.
Я использую этот момент победы, чтобы подняться на руки и колени. Я отползаю, и каждое движение, что я делаю, отдаётся эхом в крошечном пространстве.
Стивен следует за мной, и я спешу встать на ноги, чтобы убежать или, по крайней мере, защитить себя. Мои инстинкты, наконец, сработали. Лучше поздно, чем никогда!
Яркий слепящий свет мешает видеть. Мужчины набрасываются на меня, и испуганный крик вырывается из меня. Так много рук пытаются схватить меня.
Я дёргаюсь и бью, но чувствую, что промахиваюсь. Всё, что я слышу, это тяжёлое дыхание, безусловно, моё собственное и их, приближающихся ко мне.
В одно ужасное мгновение мои руки болезненно дёргают назад, а затем куртку срывают с моего тела. Моя задница жёстко ударяется о пол, когда меня толкают вниз.
Я продолжаю биться, пинаясь ногами и рычать, как одержимая. Страх захватил каждую мою частичку. В этом безысходном ужасном состоянии есть только одна мысль — выживание. Я должна пережить это каким-то образом.
Я всегда думала, что жизнь была холодной. Я всегда описывала её холодной. Я была так неправа, так сильно неправа.
Страх делает ваш разум устрашающе кристально чистым. Так, что вы можете видеть каждую мелочь, происходящую вокруг вас. Ваше тело работает исключительно на адреналине без единой капли крови, пульсирующей по венам.
Я слышу шелест их одежды, когда они двигаются вокруг меня.
Я чувствую свист воздуха, когда Генри отдёргивает руку. Клянусь, что моя кожа тонко натягивается на моём лице, когда я ожидаю удар.
Незнание делает это гораздо хуже.
Страх делает боль хуже.
Страх заставляет время остановиться.
Страх превращает людей в монстров, а каждый звук в предупреждение о том, что может произойти.
Кулак жёстко врезается в мою щёку, и голова откидывается назад от силы удара. Я кричу, и это звучит отчаянно даже для моих собственных ушей. Боль охватывает всю левую сторону моего лица, заставляя её пульсировать своим собственным сердцебиением.
Затем противный голос Генри прокатывается сквозь темноту.
— Снимайте блузку.
Рычание переходит в хриплые вздохи.
Я пытаюсь отползти, но они намного быстрее, чем я. Стивен двигается позади меня, и желчь жжёт мне горло. Мне бы хотелось выблевать всё на них. Может быть, тогда бы они остановились.
Но меня не рвёт, а моё тело бьётся в конвульсиях, когда следующим меня хватает Стивен.
Я просто не могу позволить им избить меня.
Дерьмо, что, если они изнасилуют меня?
О Боже! Я не переживу этого. Лишь мысли о том, что один из этих ублюдков приблизит свой член ко мне, было достаточно, чтобы заставить меня превратиться в дикого зверя.
Я пытаюсь замахнуться локтем в Стивена. Движение лишает меня равновесия, и я падаю на бок, замахиваясь в никуда, не ощущая ничего, кроме спёртого воздуха.
Стивен хватает меня за блузку, а затем дёргает её вверх, в ослепляющий момент ужаса, стягивая её вокруг моей шеи и перекрывая мне подачу воздуха. Он дёргает снова, и от его силы мою голову отбрасывает назад. Материал жалит кожу, а затем исчезает. Разгоряченный воздух прилипает к моему избитому телу, и я чувствую себя ужасно обнажённой.
— Нет! Пошёл ты! Нет! — кричу я, пока моё горло не начинает гореть.
— Хватай её руки, — рычит Генри, но я вижу только красный, горящий уголёк сигареты, который освещает его лицо. Боже, он выглядит злобно, будто сам дьявол.
— Отпусти меня! — кричу я, начиная извиваться и пинаться, пытаясь вытащить себя из этой безвыходной ситуации.
Генри ставит колено поверх моих бёдер, а его левая рука обрушивается на мою грудь. Он силой укладывает меня обратно на пол, а потом тушит сигарету о мой бок. Жжёт сильно, но это ничто в сравнении со страхом неизвестности того, что они собираются делать дальше.